А что если он ошибается? Что если я всё-таки превращусь в пыль? Уверен, если сейчас я стану облаком серого праха, то этот высоколобый профессор, наблюдая за моим фиаско с катера, лишь пожмёт плечами и скажет: «Хм… странно…», после чего сделает пару записей и перейдёт к следующему плану по спасению мира.

С другой стороны, его доводы были убедительны. Безумны, но убедительны. Если бы всё это мне рассказал тот покрытый волдырями старик в проклятых районах, я бы, конечно, сомневался куда сильнее, но эти ребята, с их экипировкой и оборудованием… Они не похожи на потерявших рассудок алкоголиков с навязчивыми расстройствами психики…

Ладно, предположим, он окажется прав, и я преодолею туман. Но вдруг Южная Столица ушла под воду? Что тогда? Я буду днями плавать кролем по бескрайней водной глади, пока не найду Губернатора этого морского царства и не утоплю его, повиснув у него на лодыжках?

Хотя, если за этим туманом я увижу лишь воду, постилающуюся до самого горизонта, то просто вернусь обратно и предложу этому всезнайке приложить немного больше усилий и придумать план получше…

Тяжело вздохнув, я поплыл дальше.

Я был уже совсем близко. Два метра, один, десяток сантиметров… И вот туман коснулся моих рук… Ничего не произошло.

Я воспарял духом и ускорился…

Ну, хотя бы не умер. Как минимум в этом учёный не ошибся, а, значит, мог не ошибиться и во всём остальном…

Туман становился всё более густым, вскоре меня и вовсе окутала тьма. Чувство паники начало возвращаться. Почему-то я никогда не задавался вопросом о ширине туманной стены. Что если мне предстоит плыть через туман несколько километров? Да что там несколько — он может простилаться и на добрую сотню…

Чёрт возьми, я словно опять в этом грёбаном тоннеле, только теперь ещё и по шею в ледяной воде…

Но, к счастью, опасения мои оказались напрасными: уже совсем скоро впереди стало светлеть — туман рассеивался. Свет становился всё ярче и ярче, и…

Я упал…

Нет, правда — буквально выпал из тумана на твёрдую поверхность.

В нос ударил запах зелёной травы, вокруг застрекотали кузнечики. Я поднялся на ноги. В небе светило яркое солнце, тёплые лучи которого моментально принялись сушить мою мокрую от воды кожу.

Я стоял в поле, заросшем высокой травой, а далеко впереди стоял красивый свежеокрашенный деревянный дом в три этажа. Рядом с ним был загон для скота, выкрашенный белой краской, а чуть ближе ко мне, посредине поля, паслись коровы.

Не знаю, что поразило меня больше: то, что тут не было никакого затопления, или то, что тут светило жаркое летнее солнце, а на небе не было ни единого облака…

Как же давно я не видел чистого неба… Как же давно я не слышал кузнечиков и не грелся под лучами солнца…

Я лёг в траву, перевернулся на спину и решил полежать под солнцем ещё пару минут.

Возможно, это последний день моей жизни, а может быть, это последний день для всех жителей этого… воображаемого мира, и нет ничего страшного в том, чтобы немного насладиться этим моментом — моментом покоя перед решающим, судьбоносным приключением…

Я лежал на тёплой траве под горячими лучами солнца, прохладный ветер обдумал моё лицо, а я думал… Думал над расследованием, которое мне поручил Адмирал. Расследованием, за которое я взялся лишь для того, чтобы заработать ещё немного Времени и пуститься в очередную пьянку, которая затянется до тех пор, пока я вновь не окажусь на мели.

Как быстро, почти неуловимо, это расследование переросло в нечто куда большее: в спасение целого мира. И как легко я согласился взять на себя роль спасителя… Не прося за это ничего.

Да, мистер, сколько бы ты не пытался притворяться, сколько бы не играл роль беспечного пропойцы, просто коротающего время до своей смерти, а в душе ты всегда мечтал умереть с пользой. Так, чтобы отец мог тобой гордиться… Чтобы Элли могла… И, кажется, ты получил свой шанс: обменять никчёмную, не стоящую и пары рваных сапог, жизнь на смерть, достойную сына одного из величайших Губернаторов Северной Столицы…

Будучи поглощённым своими размышлениями, я не заметил, как задремал…

— Молодой человек, у вас всё хорошо? — услышал я чей-то голос.

— Да-да, всё отлично… — откликнулся я максимально будничным тоном, и поспешно открывая глаза, хотя на самом деле мне понадобилось ещё несколько секунд, чтобы окончательно проснуться и вспомнить, где я вообще нахожусь, и что я совершенно голый…

Надо мной стоял мужчина с гладко выбритым лицом и уложенными на бок тёмными волосами. На нём была чистая белая рубашка, с застёгнутым воротником и манжетами, и коричневые брюки на лямках. Выражение его лица показалось мне вполне дружелюбным, мне даже показалось, что мой внешний вид его нисколько не смутил.