Принц обошел противника слева, увернулся от нападок. Сделал сальто. И до ушей наконец долетело: «Кронос! Кронос! Кронос!». Толпа болела за своего любимца. И этим любимцем был не Виктор. Представилось разочарование толпы, которая поймет, что победил не их кумир, а принц Эгелии. Горькая усмешка исказила лицо Виктора, и он на мгновение опустил глаза. Этого было достаточно, чтобы соперник окрутил мальчика и уложил на живот.

Мертвое кольцо захвата не позволило ученику даже пошевелиться. Кто-то начал отсчет.

— Пять-четыре-три…

Еще две секунды и все закончилось. Виктор проиграл состязание. Он не стал победителем турнира. Ничего не поделаешь. К следующему испытанию проигравшие не допускались.

Не столько физически, сколько морально сломленный ребенок поднялся с земли и устремил взгляд на трибуны. Мать не видела его поражения — сегодня она не пришла поболеть за сына. Отец не смотрел в его сторону. Злое выражение лица у короля напугало ребенка.

На самом деле Паттон и не злился на сына — напротив, чувство гордости переполняло бы его в этот миг, если бы сегодняшним утром ему не пришлось отправить в тюрьму любовника супруги. Но, подавленному предательством любимой жены, ему не было дела сейчас до побед или неудач сына. Мальчик молодец, превзойти практически всю школу в десятилетнем возрасте способны лишь единицы. Сам Паттон даже близко не был таким талантливым в детстве. Но радости эта мысль королю сейчас не приносила. Ему было невдомек, как важно посмотреть на сына, улыбнуться ему или приободрить вниманием. Он не догадывался, что за ним наблюдает несчастное дитя, совершенно превратно понимая недовольство отца.

После пятого состязания объявили результаты.

— Кубок академии достался Хирону фэй Кроносу! — громко объявил старый Клей, не слишком довольный тем, что приходится одобрять лень и баловство. Он, пожалуй, был единственным, кто не забыл про маленького принца. Однако работа требовала от преподавателя соблюдения приличий.

Взорвались фейерверки. В этот момент младший Паттон все же очнулся из оцепенения. Все кинулись поздравлять победителя заталкивая того на пьедестал. Хирон улыбался легкой улыбкой, будто для него эта победа ничего и не значит. Так, пустяки, подумаешь — золотой кубок. Безделица, ничего больше. А у Виктора сердце кровью обливалось при мысли, что в этом году он ничего не получил.

Оставаться на празднике не было сил. Виктор слишком многого от себя ожидал. В глазах стояли слезы от обиды и чувства вины, что не смог победить в турнире. Он отвел своего белоснежного пегаса в сторону и влез на седло. Лететь подальше отсюда и выплакаться вволю — план, который помогал действовать. По лицу ударили крылья, и Виктор уже мчался куда глаза глядят. В небо, высоко-высоко, туда, где все просто. Где не бывает соревнований, глупых уроков и бесконечного тщеславия. Виктор летел к звездам наперекор судьбе, ибо земной звездой у него стать не получилось.

Виктор будучи верхом быстро настиг магический купол. Пегас настороженно остановился напротив блестящей преграды. Мальчику захотелось дотронуться рукой до ограды. Он провел ладонью по воздушной пелене и почувствовал торжество магической силы. Сколько труда стоило магам создать такую потрясающую воображение защиту! Толстокожие орки и драконы не способны пройти через нее. В то время как для людей мыльная пелена не представляла никакой преграды.

Если бы купол еще и не терял свою силу — было бы идеально. Однако, такое волшебство требует ежедневной подпитки. Жаль, что война уносит жизни стольких достойных рыцарей света. Если так и будет продолжаться, купол падет.

Вокруг царила тишина. Синие вечерние тучи стали молчаливыми свидетелями пагубных мыслей Виктора. «Я хочу на войну, хочу отправиться на фронт сейчас же. Мне по силам одолеть любого орка. Хочу открыть этот темный мир и озарить его солнечными лучами».

— Ну же, Стефан, вперед, пошел. — Крикнул Виктор, и ударил ногой в бок крылатого коня. — Вперед я сказал.

Пегас заупрямился, встал на дыбы, но все же последовал приказу юного господина. Один хороший прыжок, и они уже мчались в темноте чужого мира.

Мрак, страшный холодный мрак царил повсюду. Вдали слышались стоны, крики и рычания, но Виктор не мог никого разглядеть. Ему казалось, что вот-вот кто-нибудь выскочит ему навстречу. Он надеялся, что вместе с испугом появится возможность принять участие в настоящем сражении. Поэтому упрямо двигался вперед, навстречу опасностям.

На свет магического посоха слетелись противные твари-насекомые. Они мешали Виктору сосредоточиться на возможных преградах, кусая его. Нервическая дрожь не позволяла принцу произнести хотя бы слово. Иначе он давно применил бы к себе защитное заклинание от насекомых.

В сухих земных расщелинах кипела металлическая лава, освещенная слабым светом луны, которая все же показалась из-за туч. По дороге встречались редкие сухие деревья, но ни лужицы, ни озерца не было видно. Несмотря на период сбора урожая на этих землях нельзя было найти ничего съестного.

Вокруг не было ни единого человека. Именно то, чего и хотел изначально Виктор. Только, со временем в его затуманенный разум стали приходить здравые мысли — здесь негде раздобыть питья и еды. Что он будет делать тут совсем один?