Дорога к скале Аматеу была неблизкой. Черный грифон устало махал крыльями и думал о своей малозначительной судьбе. Ему бы блистать на балах или на фронте в лучах магической славы. А не выполнять мелкие прихоти своей глуповатой хозяйки. Как бы он хотел вновь стать человеком. Тем длинноволосым черноглазым красавцем, каким он когда-то был. Все девушки королевства просто сходили с ума от одного брошенного взгляда Эриславля. Он был искусным магом и жестоким сердцеедом не только женщин, но и мужчин.

Судьба-злодейка свела его с Эльзой, которая стала главной виновницей вечного заточения Эриславля в птичьем обличье. Сожаления съедали уже не человека изнутри. Еще этот мальчишка. Столько хлопот с этим королевским отпрыском. Бывшему магу слишком часто приходится рисковать своей жизнью, ради этого эгоиста, и преодолевать немалые расстояния в мире, где царит тьма.

Грифон остановился на ветке высохшей рябины. Это дерево давно умерло, его труп превратился в своеобразный памятник по былой жизни, которая некогда царила на этой земле. В то время орки не были главными жителями большей части планеты. Но по мере их скрупулёзного размножения и безобразного отношения к природе, почва под их ногами высохла и превратилась в сухую пыль, не способную родить что-нибудь полезное.

У грифона не было возможности попить воды — за весь долгий путь острый глаз птицы не заметил ни единой лужицы. Нужно было продолжать двигаться, в груди начало что-то чесаться и колоться, напоминая о долге, перед хозяйкой.

Несколько дней в пути сказались на физическом обличье Эриславля. Блестящие перья вперемешку с непослушной шерстью больше не выглядели смолянисто-черными. Серая пыль, словно оболочка, покрыла птицу от когтей до загнутого клюва. В глазах появилась сонная пелена, которая абсолютно равнодушна к опасностям и препятствиям. Грифон дважды натыкался на орков, но вовремя удирал когти.

Когда третье тусклое солнце скрылось за тучами, едва показав свой облик, взору Эриславля предстала скала. Бесконечное возвышение, которое нельзя облететь и за век. Отчаянно засвистев, словно настоящий ворон, грифон стал подыматься высоко наверх. Где ярким блеском горела звезда — обитель обиженной Аматеу.

Грифон приземлился на каменный уступ. Вместо того, чтобы ощутить холодный камень своими кошачьими подушечками, Эриславль понял, что его ноги обуты в сапоги. Не поверив собственным ощущениям, бывший маг посмотрел вниз. Действительно, ноги.

Он обнял себя за плечи. Как давно грифон не чувствовал себя. Его кожа не покрыта перьями, рот мягкий, можно облизать губы языком. На щеках приятная щетина.

Грифон опрокинул голову назад и удовлетворенно вздохнул. Вот уже одиннадцать лет он не знал, как это удобно иметь пальцы, как это здорово бегать или ходить, вместо того, чтобы летать. Волосы, они гораздо приятнее перьев. Нет ничего приятнее волос. Хотя, пожалуй, нет. Есть одна деталь, достойная особого внимания. Как он соскучился по ней.

К сожалению Эриславля, в груди опять зачесалась клятва. Нужно было продолжать исполнение долга. Его облик вернулся, но обет, данный Эльзе продолжал властвовать над сутью мага. Он направился внутрь величественного храма, вход в который угрожающе защищали десятиметровые колонны.

Звук ударов каблуков возвестил о появлении незваного гостя. Аматеу встрепенулась. Очень давно в ее обители не было посетителей. Самое время повеселиться. Ее взору предстал человеческий мужчина. Красив собой, черные как смоль волосы мага спадали на впалую грудь и закручивались в причудливую пружину. Будь он чуточку крупнее, и она смогла бы насладиться близостью. Но, увы — люди не способны удовлетворить сексуальные потребности ангела.

— Так, так, так. И кто это решился меня потревожить? Человеческое отродье. — Голос ангела создавал иллюзию смертного приговора.

Эриславль упал на колени, склонил голову и протянул короб с подарком падшей принцессе.

— Я проделал нелегкий путь, принцесса, дабы молить Вас о помощи.

— О помощи? С такими глупостями не ко мне, красавчик. Увы, я не любитель помогать, скорее наоборот. Я люблю вредить. Вредность — вот моя черта. Хотите помощи? Молитесь моим братьям. Но помните, эти блеклые создания не способны любить — они слишком справедливы, чтобы прощать.

Взгляд Аматеу упал на коробку.

— Что у тебя там? — с плохо скрываемым любопытством спросила ангел. — Ты принес мне дар? Мг, даров мне никогда не приносили. Поднеси сверток мне.

Аматеу не торопясь скинула ленты. Она не хотела слишком быстро показывать себе подарок. Она смаковала развлечение. Слишком долго ей пришлось пробыть в одиночестве, чтобы спешить.

— Жертва. — Аматеу расхохоталась. — Мне пожертвовали волосы, какая прелесть. — Хохот дружно распределился по белесым стенам храма.