Каспиан прошел к главному столу, где пару дней назад сидели он и родители. Он не хотел, чтобы это был их последний раз, когда они были вместе.

Графин вина оставили на столе, он наполнил кубок и осушил одним глотком. Налил второй и третий. Он поднес третий к губам, Стефан опустил ладонь поверх кубка.

— Помедленнее.

Вино пролилось из кубка, и Каспиан отодвинул его от Стефана.

— Мне нужно успокоить нервы, — Каспиан пил жадно, чтобы Стефан не успел забрать у него кубок.

Стефан нахмурился. В последнее время он часто так делал. Он уже меньше дразнил взглядом, все больше глядел недовольно, но Каспиану не нужно было сейчас осуждение лучшего друга.

Искра у его ног жалобно заскулила. Он почесал ее за ушами, пытаясь успокоить, но она ерзала, смотрела сияющими темными глазами на дверь.

Стефан скрестил руки на груди.

— Я переживаю за тебя. Ты сам не свой в последнее время.

Каспиан не мог спорить. Кем он был? Он уже не знал. Он был богатым наследником, который ушел от обвинений в убийстве? Или мечтательным художником, каким был с Бригидой? Он был будущим лордом Рубина, который постарается делать все как лучше для народа, но выделялся из семьи, полной изъянов?

Он осушил четвертый кубок, опустил его на стол и сел на стул. Каспиан допил бы весь графин, но сдержался из-за Стефана. Хоть он выпил всего четыре кубка, приятное тепло стало растекаться по телу, притуплять нервы. Он опустил подбородок на грудь.

— А если с ней случилось что-то ужасное, как с Роксаной? — вино развязало его язык. Ему не нравилось показывать эту свою сторону, но происходящее напоминало Торжество Мокоши. Если бы он погнался за Роксаной в ту ночь, мог ее спасти, он знал это. И оставлять маму на морозе… Каспиан мог обрекать ее на схожую судьбу.

Стефан сжал его плечи.

— Не думай так. Твоя мать — боевой топор, она может о себе позаботиться. Мы вернем ее домой, поверь.

Каспиан шумно вдохнул и кивнул, чтобы успокоить Стефана. Если с мамой что-то случится, он себе не простит. Он не потеряет родителей следом за Роксаной. Чем он разгневал богов? Кого они заберут дальше? Стефана…? Бригиду? Пострадают все, кого он любил?

— И никто, даже ты, не найдет никого в эту бурю. Ты даже руку перед лицом не увидишь, куда там — леди Рубина, — добавил Стефан. — Как только буря кончится, думаешь, она будет рада вернуться домой и обнаружить тебя замерзшим у двери, как сосулька?

Каспиан скривился, но Стефан был прав. Ему хотелось что-то сделать, но пока он мог только ждать.

Буря бушевала снаружи, гремела ставнями, выла как стая волков. Как только буря пройдет, он отыщет ее. Любой ценой.

* * *

Ладонь Бригиды ныла. Царапины, оставленные бесом, были красными, раздраженными. Мамуся сделала мазь из листьев крапивы, шалфея, мать-и-мачехи и шандры, и хоть мазь получилась густой, ее сила поможет убрать следы магии беса.

Мама нахмурилась при виде раны, обработала ее, нанесла следом мазь из ведьминой лещины, вербены, лапчатки и священного чертополоха, а еще взяла немного из мамусиных запасов репешка, который она оставляла под подушкой для хорошего сна, когда Взор становился агрессивным, но он был известен и целебными свойствами.

— Чем ты думала? Тебя могли убить.

Бригида еще искала бы леди Рубина, если бы буря не загнала ее домой, в укрытие.

Галина прислонилась к дальней стене, уперев руки в бока.

— Это ненормальное поведение беса, он был днем посреди защищенных земель ведьм. Это похоже на ярость Велеса, — она покачала головой, с подозрением взглянула на Бригиду.

Галина видела, что она делала подношение? Мама прижала ткань с травами к порезу, и он горел. Бригида отдернула руку. Рана сменила цвета с красной на черную, будто пепел.

Глаза мамы расширились.

— Это не просто порез. На тебе черная метка. Что-то случилось на Коляду. Я не должна была отпускать тебя…

— Эва, не перегибай, — предупредила мамуся.

Мама недовольно посмотрела на мамусю.

— А как иначе? Это не просто рана, Лилиана. Это серьезно!

— Что еще за черная метка? — Бригида сглотнула ком в горле.

Галина и мама переглянулись. Это Бригиде не нравилось. Совсем. Ее желудок сжался.

— Эва? — голос мамуси дрожал. — Охотницы Деваны… Вы уже имели дело с бесами, верно?

Мама встала и сняла книгу с полки, ее гримуар. Там были все ее записи об исцелении пациентов, а еще ее знания и чары, как в гримуаре Мроков. Она листала страницы, а потом опустила гримуар перед Бригидой.

— Этого демона ты видела?

Она посмотрела на рисунок существа — Галина звала его бесом. Красные глаза, рога, шерсть, похожая на шипы с тенями. Такое она и видела.

— Да, — ее горло сжалось.

Мама моргнула, ее ярко-зеленые глаза наполнились слезами.

— Ч-черная метка будет расти, захватит твою руку, отравит разум… а потом достигнет сердца, — сказала она, голос прерывался. — И… убьет тебя.