— Камилла, я Темный Лорд, повелить Тьмы, но я не изверг. Я караю, но караю заслуженно. Я не держу души в заложниках, не использую их против их воли, если они этого, конечно, не заслужили, — в этот момент Лорд выразительно посмотрел на Орика.

— Но отец…

— Твой отец и многие из его людей в свите повелителя Тьмы. И он сам выбрал свою роль, чтобы быть ближе к тебе в моем дворце. Пускай безмолвно, пускай из далека, но всё же рядом. Твоя клятва никак не была связана с его душой, мне пришлось немного тебя обмануть и навязать лишнее время.

— Зачем? — удивленные карие глаза уставились на повелителя. Он заставил лишних десять лет мучится во Тьме, для этого должна была быть веская причина. И ей хотелось знать, какая?

— Тебе необходимо было время, чтобы научиться видеть не только глазами, но и душой. Боль должна была притупиться, ярость померкнуть, и ты должна была мыслить трезво. А не бросаться на Рэймонда с мечом. Ты должна была быть готова осознать свои ошибки.

— Я осознала, милорд. Вот только поздно, — уже шепом проговорила она, пряча личо на груди у Рэя.

— Как ты думаешь, дитя, откуда на твоем лице взялся тот ужасный шрам? — почти нежно спросил повелитель, глядя на страдающую девушку.

Камилла поднесла руку к лицу и привычно собиралась потрогать рубец, но его не оказалось.

— Не знаю, — неуверенно произнесла она.

— Когда ты произнесла клятву и подкрепила ее своей кровью, Тьма приняла договор. Но ты решила следом расстаться с жизнью, что было излишне, прыжок в бездну не убил тебя. Тьма защитила тебя, но взамен она выжгла твою магию жизни. И шрам на твоем лице был подтверждением этому. А сегодня, скажем так, ты еще не успела умереть. А что касается клятвы, то вам, людям, надо научиться четче формулировать свои мысли и желания, — в этот момент плутовская улыбка полностью преобразила строгое лицо Темного Лорда. — Ты хотела наказания предателю, он его понес. Ты сказала, что ненавидишь Коула, ты его ненавидела все эти годы. Ты сказала, что он не найдет себе покоя, он его и не искал, и мне стоило огромных трудов и выдержки не забирать его душу во всех тех передрягах, в которые он бросался, сломя голову. И любви он не нашел, новой, как ты и желала.

После этих слов щеки Камиллы вспыхнули алым цветом.

— Но я же думала, что предатель он, а не Дони. Как же тогда быть с клятвой?

— Ну, я точно помню, что про предателя и Рэймонда было сказано в отдельных предложениях. И я взял на себя смелость внести в твою клятву ясность. Так сказать нужное подчеркнуть, недостающее вписать, — вот так просто повелитель Тьмы из-за простых оговорок перекроил клятву. Орик и тетушка Роза опять переглянулись, но теперь уже многозначительно.

Напоследок одарив присутствующих легкой улыбкой, Темный Лорд уже собирался уйти, как вспомнил об одном из своих слуг.

— Орик!

— Да, милорд.

— Раз уж и ты здесь не вижу смысла откладывать дольше!

Старый слуга Тьмы непонимающе и растеряно посмотрел на своего повелителя.

— Ты хорошо служил мне, долгие годы безропотно и безукоризненно исполнял свою повинность. Пришло время отпустить тебя!

— Я не понимаю, милорд… — смесь удивления, недоверия и робкой надежды отразилась на обычно спокойном лице.

— Многие годы своей службой ты искупал свои грехи, как ты думал. На самом деле, я давал тебе такие задания, что бы ты отпустил свое прошлое, позволил своей израненной душе воспрять, ожить и отправиться к Свету. Но ты упорно выполнял свои задания бесстрастно, не привязываясь к спутникам. И только наша маленькая мстительница смогла растопить твое сердце. Ты привязался к Камилле, пытался по отеческие опекать, в итоге твоя помощь вышла за рамки договора с Тьмой. Теперь ты готов отправиться к Свету и встретиться там со своей семьей.

С этими словами Темный Лорд подошел к Орику и крепко пожал ошарашенному слуге руку. От этого рукопожатия бывший король воров засветился изнутри. Он мгновенно словно помолодел, хмурые морщины разгладились, а колючий взгляд обрел мягкость. Черная дымка обволокла обоих мужчин, закружила и растаяла без следа.

Неподвижные фигуры стражей зашевелились, стряхивая недолгое оцепенение. И вот уже с десяток удивленных возгласов раздалось со всех сторон, глядя на очнувшуюся молодую девушку и сжимавшего ее в объятиях счастливого капитана.

Эпилог

В то кровавое утро, что последовало за ночной бойней, многие мили степи и гор вдоль границы были, как ковром покрыты телами погибших. Много дней потребовалось, чтобы с почестями придать погребальному огню защитников родины и силой магии захоронить под толщей земли тех, кто покусился на чужое. Ни один день и месяц прошли, пока земля смогла оправиться и смыть с себя кровь, многим ветрам пришлось подуть, чтобы развеять геройский прах и сравнять погребальные курганы.

Очнувшись в заботливых руках Рэймонда и получив часть его жизненной силы, Камилла не знала, как сможет посмотреть в его зеленые глаза, как сможет всё объяснить ему, как вымолить прощение? Спрятав раскрасневшееся лицо на груди у капитана, она не смела поднять на него глаз. Но оказалось, что все слова были лишними, когда Рэймонд порывисто обнял девушку, прижал к своему бешено стучащему сердцу, осторожно приподнял ее лицо за подбородок и поцеловал. В их первый поцелуй он вложил всю свою нежность и любовь, все годы тоски и разлуки, признание в любви и обещание вечного счастья. Сначала робкий и нежный, не встретив протеста, он постепенно разгорался, опаляя нежные девичьи губы, волнуя и горяча, заставляя трепетать, сметая все сомнения. От него по всему телу прокатилась волна жидкого огня, разгоняя застоявшуюся кровь и заставляя сердце биться чаще, и Камилла снова почувствовала холодящее дуновение осеннего ветра, тепло мужских рук и удивленные и одобрительные взгляды окружающих. Она ожила, она снова чувствовала! Неизвестно, сколько бы мог продолжаться поцелуй, если бы не раздался громкий голос коменданта, перекрикивающий веселые одобрительные реплики стражей и сторожевых.