— Не слушай, — тихо произнес Эль. И я кивнула.

Не буду.

Только слушать не нужно, достаточно оглянуться, все написано на лицах и...

— Я не убивала.

— Я знаю.

— Я его... нашла. Понимаешь? Просто нашла и...

Он молча коснулся губами виска.

И ком в груди растаял. Остальные? Плевать. Пусть думают, что хотят, но главное, что Эль точно знает: я не убивала. Дышать и то стало легче. Я уткнулась в грудь мужа. Не хочу никого видеть. Просто не хочу.

— Уйдем? — предложил Эль. И я кивнула. Уйдем. Его бабушка поймет. Она показалась мне способной понимать, и потом, позже, я попрошу у нее прощения. Быть может, в лавке отыщется еще один полумертвый цветок драконьих кровей или что-то иное... но я просто не могу оставаться здесь.

Вот только уйти нам не позволили.

Отчего-то я не удивилась, увидев дорогого папеньку во главе городской стражи. И пару своих прихватил. Эшварт, которого я полагала если не другом, то всяко человеком порядочным. А вот Дункан, как был дерьмом, так и остался... ишь, подбрасывает на ладони комок тьмы, будто намекая, что в любой момент готов его отпустить.

— Надеюсь, вы осознаете всю сложность вашего положения? — осведомился папенька, разглядывая, правда, не меня, но моего супруга.

— Надеюсь, и вы осознаете всю сложность вашего положения, — спокойно отозвался Эль.

— Совершено убийство.

— Совершено.

Было бы странно отрицать очевидное. Хотя, признаюсь, мелькнула мыслишка от тела избавиться, жаль, запоздалая... мне бы раньше сообразить. Простейшее заклинание пепла, и пусть доказывают, что мой дорогой бывший просто-напросто не сбежал.

Иногда некромантом быть удобно.

Особенно удобно быть сообразительным некромантом. И я вздохнула.

— Убит подданный империи.

— На территории, принадлежащей эльфам.

— Этот дом не является посольством.

— Однако согласно договору о благих намерениях, подписанном в году тысяча семьсот тридцать восьмом от Восшествия, любая территория, на которой произрастает мэллорн, является неотъемлимой частью Вечного леса, — Эль слегка наклонил голову.

— Да что вы... — Дункан почти отпустил тьму, но Эшварт взмахом руки развеял клубок.

Он силен.

Куда сильнее меня и в прямой стычке шансов у меня нет. В прямой стычке, пожалуй, меня одолеет почти любой, а потому сопротивление бесполезно.

— Расследование будет проведено, — Эль смотрел на отца, а тот... тот выглядел донельзя довольным, будто все шло именно так, как должно.

— Не сомневаюсь. Но мы заявим протест.

— Пожалуйста.

— А также потребуем выдать убийцу.

Я спрятала руки за спину, запоздало вспомнилось, что на них кровь. И стоило коснуться ткани, как руки обвили тонкие нити. Испугаться я не успела: нити исчезли, а с ними исчезло и ощущение грязи на коже.

— Думаю, сперва следует его найти.

— Думаю, вы знаете, о ком речь, — наконец, я была удостоена насмешливого взгляда. — Я понимаю, что вы оказались перед непростым выбором... и пытаетесь сохранить лицо. Но, право слово, все ведь очевидно. Вашу жену застали над телом с ножом в руках...

...а он откуда знает?

Все ведь произошло быстро. И в доме мы не задерживались. Даже если кто-то из приглашенных послал за стражей, что само по себе сомнительно, эльфы не особо любят, когда посторонние вмешиваются во внутренние дела их, то подробности... или...

— Клянусь тьмой, я не убивала, — и тьма отозвалась, обвила ладони, чтобы впитаться в кожу. Эшварт нахмурился, а вот Дункан сплюнул.

Не поверил?

Или, скорее, плевать ему было на то, кто там действительно убил. Дункану главное, как это дело на карьере отразиться, которая у него во многом не складывалась. И отнюдь не потому, что специалистом он был дерьмовым. Не был. А вот засранцем, умудряющимся на ровном месте отношения с людьми портить, очень даже был. Но я-то здесь при чем?

— Клятва — это хорошо, — протянул отец громко. — Вот только... насколько мы знаем, связь с Вечным лесом не может не сказаться... в том числе на клятвах. Поэтому... с вашей стороны было бы весьма благоразумно оставить человеческие дела людям.

— Я бы оставил, — Эль задвинул меня за спину. — Если бы они касались только людей.

— Что ж... возможно, так оно и будет?

— Будет ли?

Стража притворялась глухой. Или... они слышат совсем другой разговор? У Мариссы всегда получались красивые щиты.