Шрифт:
Тайнан едва слушал, прежде чем настоял на том, чтобы уйти с Шоком. Сейчас эти двое исчезли, и желудок Фелиции скрутился от сегодняшних событий.
— Означает ли спаривание в волшебном мире… секс?
Она почувствовала, как ее щеки горят, и сделала все возможное, чтобы не смотреть на Харстгрова.
— Не совсем, — сказал Брэм.
— Это…
— Версия магического брака, — ответил Харстгров.
Согласно Шоку, Его Светлость горел желанием… жениться на ней? После всего лишь дня знакомства и одного поцелуя? Почему?
— Именно.
Брэм кивнул.
— Это и есть связь. Волшебник говорит слова, Зов. Тогда женщина либо привязывается к нему… либо отрекается от него. Но секс играет роль в связи.
Или играл.
— Если я подавляю магию, как может волшебная церемония, призванная связать меня с другим, подействовать?
— Хороший вопрос, — признал Брэм. — Брачная магия — одна из старейших и сильнейших из известных. Возможно, это превосходит твои способности? И, возможно, Шок не знает, о чем, черт возьми, он говорит, и этот план вообще не сработает. Мы не сможем узнать, пока ты не свяжешься с одним из не связанных волшебников, и мы не посмотрим, изменится ли твой отпечаток на нем.
Фелиция нахмурилась.
— Почему это изменило бы мой отпечаток?
Харстгров пожал плечами.
— Я не рос с магией и не имел способностей так долго, как другие. Тонкостей магии… я не знаю.
— Я подозреваю, что это потому, что ты сливаешься с кем-то, что, магически говоря, должно изменить твой отпечаток. Но я не могу сказать наверняка. То, что мы знаем о Неприкасаемых, очень ограничено, — сказал Брэм. — Поскольку они рождаются раз в тысячу лет, это появилось раньше всех здесь, кроме Маррока.
Фелиция уставилась на воина.
— Но ведь ты же человек. Жив тысячу лет?
Он поморщился, и Оливия усмехнулась.
— Плюс еще пятьсот. Он уже должен покрыться пылью, но выглядит неплохо, да?
Удивительно, но они говорили правду. Вау…
Маррок закатил глаза, потом обнял мускулистыми руками жену.
— Думаю, тебе стоит замолчать, ведьма. К счастью, я могу придумать много применений для этого красивого рта.
Она улыбнулась ему и похлопала ресницами.
— Ну, давай.
— Мы можем сосредоточиться, пожалуйста? — потребовал Харстгров.
— Маррок, знаешь ли ты Фей? Ты можешь рассказать мне что-нибудь о ней или о ее спаривании?
Прижимая меч к себе, тот с сожалением посмотрел на нее.
— Я слышал не больше, чем шепот. В то время я делал все возможное, чтобы избегать людей и магического мира в одинаковой мере.
— А что насчет Мерлина? Он писал о… людях вроде меня? — спросила она Брэма.
— Он был великолепен и знал практически все о магии. Он многое передал своей семье, так что…
— Я хотела бы прочитать это, прежде чем что-либо решать.
— Ну, — вскочила Сабэль,
— Мерлин писал. Много. Он оставил нам кучу своих работ. Чтение их, чтобы найти этот ответ, не будет задачей на ночь.
— Но они остались нетронутыми в развалинах дома? — потребовал ответа Харстгров.
— Руины?
Что-то холодное скользнуло по спине Фелиции.
— Матиас разрушил мой дом несколько недель назад, — ответил Брэм. — К счастью, работы Мерлина были внутри, достаточно надежно спрятаны. Я недавно их восстановил.
— Давайте все начнем читать, — рявкнул Герцог. — Мы должны обезопасить Фелицию.
Брэм бросил на него острый взгляд.
— Даже если мы начнем сейчас, мы не закончим в течение нескольких дней, возможно, недель. Матиас и Анарки придут гораздо раньше. Шок дал тебе решение, как уберечь Фелицию.
Спариться с одним из них. Выйти замуж за волшебника. Боже. Фелиция сглотнула.
— Я уже помолвлена.
— Твое обещание Мейсону стоит жизни? — бросил вызов Брэм.
Нет. Слово пронеслось у нее в голове, прежде чем она смогла остановить его. Если она согласилась выйти замуж за Мейсона, не любя его, возможно, она могла бы спариться с одним из этих волшебников и держать дистанцию. Как брак по расчету. Не самая ужасная жертва, чтобы остаться в живых. Мейсон будет страдать, но какие у нее были более привлекательные варианты? Никакие.
Что, если они выбрали Харстгрова ее парой? Как насчет ее неуправляемого желания к нему?
Она не была уверена, что сможет связать себя с братом жениха и не поддаться ему.
Поцелуй, который они разделили прошлой ночью, преследовал ее снова и снова, связывая ее с ним так, как она не понимала.
Харстгров огрызнулся:
— Должен быть другой способ. Если Матиас будет мертв, опасности не станет.
— Для всех нас. Для магического мира, — Брэм широко развел руки. — Мы пытались убить его после его возвращения. Оливия почти преуспела во время нашей первой большой битвы. Мы захватили его дом и загнали в угол. Айс сражался с ним и был почти в состоянии нанести смертельный удар. В каждом случае он убегал. Не думаю, что мы можем рассчитывать на убийство Матиаса до того, как он выследит Фелицию.