Сабэль просила слишком многого.

Они с Луканом исчезли, закрыв за собой дверь. Финальный щелчок зазвучал в пространстве пещеры между ним и Брэмом. Айс смотрел на своего врага. Что, черт возьми, он мог сказать? Практически все было бы истолковано как способ пробраться в Совет или в жизнь Сабэль. Обе попытки будут отвергнуты.

Черт возьми, он не пытался использовать свои дипломатические навыки почти двести лет. Однажды он имел надежду пробиться в политику, размышлял, произносил речи. Он позволил гневу и безнадежности похоронить себя. Теперь, как и тогда, между ним и спасением стоял один человек.

Дьявол.

— Это чертовски неловко, — пробормотал Айс.

Пристальный взгляд Брэма метнулся в его направлении.

— Ага. Мне это не нравится.

— Мне тоже. Твоя сестра очень умна.

Он засмеялся.

— Точнее и не скажешь.

Снова наступила тишина, и мысли Айса пришли в неистовство. Когда-то разговор между ними был легким, дружелюбным, полным шуток и шалостей. В течение многих лет его горе из-за потери Гайлин заморозило все его чувства. Но как только он присоединился к Братьям Судного дня, тот дух братства, которого он не получил, снова ударил его другим видом печали. Айс, конечно, верил в их дело, но понимал, что, пока Брэм возглавлял группу, он всегда будет аутсайдером.

Сабэль, благослови ее, дала ему шанс, чтобы, возможно, изменить это. Айс не мог перестать думать, что это значит для них. Он должен сосредоточиться на том, чтобы найти способ не испортить все.

— Я… никогда не благодарил тебя за спасение сестры, — внезапно сказал Брэм.

Это были последние слова, которые Айс ожидал услышать, и они сбили его с толку.

— Это было делом чести и удовольствия. Что бы ты ни думал о моих чувствах к твоей сестре, они подлинные. Она — мое сердце, и я отдам жизнь за нее.

Брэм пожал плечами.

— Сейчас проблема в открытой должности МакКинета.

Это напомнило Айсу, что Брэм не будет поддерживать Сабэль в связывающем призыве. Политика и потребности могут размыть гнев и вражду, но не любовь.

Боже, у него, наконец, будет все, что он когда-либо искал двести лет назад, но смотреть, как любовь ускользает из его рук?

Кулаки сжались по бокам, Айс сдерживал желание схватить Брэма, встряхнуть в нем какое-то чувство. Опыт сказал ему, чем сильнее он выступал против Брэма, тем больше волшебник упирался, и с этим заклинанием, изменяющим его характер и настроение, Брэм был более непредсказуемым, чем обычно.

Когда-нибудь, Сабэль. Когда-нибудь… Я найду путь к тебе.

Он ждал двести лет, чтобы дать Гайлин упокоиться. Если нужно, он подождет еще двести, чтобы снова держать в руках Сабэль.

— Это так, — согласился он. — Я хочу пояснить, что не вкладывал эту идею в голову Сабэль.

— Нет.

Брэм покачал головой.

— Это все Сабэль. Я знаю свою сестру.

Он потер затылок.

— Наверное, я должен поблагодарить ее. Это блестящий план.

По тону Брэма было понятно, что признание было чертовски трудно сделать, и Айс подавил улыбку.

— Я обнаружил, что у нее полно таких планов.

— Всегда так было. С тех пор, как я встретил ее, она была полна озорства. Полагаю, ее магия сирены.

Лично Айс думал, что это ее внутренний свет и доброта.

— Я уверен, что это не повредило.

Методичными шагами Брэм пересек комнату и сел на диван.

— Если я соглашусь выдвинуть тебя, у нас должно быть взаимопонимание.

Ну, конечно. Условия и правила Брэма. Айс проглотил вновь зародившийся гнев. Он не должен был ожидать, что последние несколько мгновений сотрут два столетия недоверия.

— Выкладывай.

— Мне нужна поддержка в голосованиях. Не по всем вопросам. Я не ищу марионетку, но по вопросам Матиаса и безопасности магического мира…

— Да.

Это соглашение было легким, поскольку они разделяли одни и те же взгляды.

— При условии, что голоса не используются для постоянного подавления Лишенных. Перемены должны произойти.

Брэм замешкался, кивнул.

— Изменив законы, мы не только сделаем то, что правильно, но и уберем Матиаса, потому что он останется без власти. У Лишенных будет новый лидер в твоем лице, тот, кто не питается насилием и смертью.

Коронование его, как нового лидера, казалось надуманным, но, если Брэму нужно поверить в это, хорошо. Или, может, Брэм увидел то, что он не смог? В любом случае…

— Тогда мы договорились.

— Да.

Синий взгляд волшебника остановился на нем.

Айс сглотнул: «Теперь трудная часть разговора. Пожалуйста, не проси меня бросить Сабэль».

— Моя сестра… вопрос твоего Зова должен быть решен.

— Это между мной и твоей сестрой.

— Я все еще ее опекун, — огрызнулся Брэм.