– Передай ему от меня слова благодарности, – он продолжал спокойно улыбаться, в то время как что-то внутри него восставало против созданной девушкой личности. Но он не имел права показать ей то, как на самом деле он относится к Фейеро. – В конце концов, она создала его для себя, потому что нуждалась в собеседнике и защите.

– Не стоит его благодарить, – меланхолично отозвалась девушка, аккуратно разложив все листы. – Дело в том, что он считает, что у вас недостаточно воображения для того, чтобы представить все великолепие каждого зала.

– Действительно не стоит… – эхом повторил ее слова врач и, взяв в руки блокнот и ручку, он сел в кресло у изголовья кушетки. – Как ты себя чувствуешь, Кристал?

– Неплохо… – она вновь стала впадать в безразличие ко всему окружающему, словно снова переставала чувствовать этот мир.

– Скажи, ты готова рассказать мне о следующем зале? – он старался говорить как можно осторожнее, поскольку до сих пор сомневался в том, что она начала хоть немного ему доверять.

– А вы так хотите знать о нем? – ухмылка, и ее лицо снова стало похоже на венецианскую маску. – Возьмите листы и вы его увидите! – небрежный взмах рукой в сторону рисунков, которые еще минуту назад она разглаживала и расправляла с такой старательностью и заботой, что было тяжело поверить в то, как быстро она потеряла к ним всякий интерес.

– Кристал, я хочу увидеть этот зал не по рисункам, созданным тобой и Фейеро. Я хочу увидеть этот зал только твоими глазами! – она вздрогнула, на какой-то миг ее глаза расширились от удивления, а дыхание сбилось на несколько секунд, и одинокая слезинка скатилась по ее щеке. Это не смогло ускользнуть от взгляда доктора даже, несмотря на то, что она сидела к нему боком.

– Вы увидите его точно таким же, – она сопротивлялась, стремясь заставить себя не верить в то, что еще может быть кому-то небезразлична.

– Рисунки показывают только внешнюю сторону зала, а я же хочу увидеть его изнутри и прочувствовать так, как его чувствуешь и воспринимаешь ты…

– Приятная лесть… – тихо прошептала она. – Я знаю, что вам платят за мое лечение, потому что это ваша работа…

– Эти деньги платят не для того, чтобы я слушал тебя. А для того, чтобы наше отделение могло предоставить тебе и остальным пациентам чуть больше возможностей для выздоровления, чем в других больницах, – спокойно ответил Дональдс. И он был честен с ней, поскольку уже давно не испытывал особой тяги ни к деньгам, ни к славе, ни к поддержанию идеальной репутации.

– Вы честный… – облегченно вздохнув ответила она, и легла на кушетку. – Вы первый, кто честно сказал мне, что для него дороже – репутация, или пациенты… – он удивленно слушал ее, глядя на то, как она спокойно вытягивается на кушетке, устраиваясь максимально удобно. – За вашу честность я расскажу вам обо всех залах!

Она закрыла глаза, дыхание стало ровным, ее лицо стало умиротворенно-спокойным, и даже легкая улыбка полная искренности и покоя появилась на ее лице.

– Где ты, Кристал? – осторожно спросил ее мужчина, внимательно следя за реакцией ее тела.

– Я возле входа во второй зал… – тихо ответила она. – Знаете, если бы в нашем мире где-то было бы место, где продукты не портились бы, сохраняя свою свежесть при теплой летней погоде, то оно выглядело бы именно так…

* * * * *

– Никогда не любила эту живую изгородь, мне всегда казалось, что она существует здесь не для того, чтобы разделять залы, скрывая один от другого, а для того, чтобы прятать врата.

– Почему ты так считаешь?

– Еще несколько секунд назад врата были прямо передо мной, а теперь я их не вижу… Скорее всего, они переместились чуть дальше.

– Кристал, а эти врата, они находятся где-то за пределами первого зала?

– Нет! Они его часть. Фейеро никогда не нравились эти врата, потому что они нарушали целостность образа его зала.

– И чем же они ему не угодили?

– «В них нет утонченности и изящности линий!» – кажется, именно так он сказал мне однажды.

Ее руки были устремлены вверх, словно она искала что-то, ощупывая каждый сантиметр преграды, стоящей перед ней.

– Ты хочешь найти их на ощупь?

– Сейчас это возможно только так, потому что я нарушила ход времени, и иду в этот зал тогда, когда еще не имею на это права.

– А откуда появились эти правила с соблюдением времени прихода в тот или иной зал?

– Я уже не помню, просто однажды они появились, и я не сразу стала им подчиняться. Вначале это было весело, можно было бегать из зала в зал, проводя в каждом ровно столько времени, сколько мне хотелось… Это потом уже все стало напоминать пребывание в тюремном заключении.