Она улыбалась как-то нервозно, словно не верила даже собственным словам. Кристал боялась признать, что то, что ее родные считали ненормальным поведением и отклонением от нормы, для нее было самым радостным событием в жизни, потому что рядом с ней были те, кто понимал ее. Пусть даже это и происходило только в ее голове.

– Скажи, а Спир приходит так же неожиданно, как и Фейеро? – стоило только доктору задать этот вопрос, как девушка подняла правую руку и сжала ее так, словно держит в руках какой-то предмет.

– Даже не упоминай его имя в этом месте! – ее голос стал намного грубее, а движения более резкими, словно она разрубала воздух вокруг себя.

– Спир, прости. Он просто не знает правил твоего зала! – отозвалась она уже своим голосом.

– Кто этот он? Я никого не вижу кроме тебя! – доктор вновь наблюдал ту же картину, что и на прошлом сеансе. Сев на кушетку, девушка резко поворачивала голову, стараясь разглядеть пространство вокруг себя, не открывая глаз.

– Доктор, я показываю ему этот мир, – тихо и немного безразлично отозвалась она, глядя куда-то за спину доктору.

– Еще один шарлатан, который считает, что тебе нужно пить пилюли, и тогда все пройдет? – эти слова прозвучали не как укор или насмешка, а скорее как констатация того факта, что абсолютно все врачи в глазах этого проводника являются шарлатанами.

– Я считаю, что ей нужно лучше познать свой мир! – позволил себе доктор вставить несколько слов.

– Тогда у меня тем более нет смысла вам доверять, господин доктор.

– Отчего же? – удивился Дональдс, глядя на то, как у девушки стало сбиваться дыхание, словно любое движение давалось ей очень тяжело. – «Этот Спир должен весить не меньше 150 килограмм, при такой отдышке», – подумал врач, продолжая наблюдать за неуклюжими движениями девушки.

Кое-как поднявшись с кушетки, она села так, словно пространство, занимаемое ей, было непомерно мало, и из-за этого она чувствовала себя жутко неуютно. Испарина появилась на ее лбу и шее, словно ей было очень жарко, хотя в кабинете при этом поддерживалась температура градусов в 20 тепла.

– Спир, а что ты приготовил сегодня? – ее голос звучал так, словно она стояла рядом с волшебником, который вот-вот извлечет из рукава что-то необычное и абсолютно в нем не помещающееся.

– А какая кухня интересует принцессу сегодня? – она немного кряхтела и тяжело дышала, но при этом говорила так, словно в этой жизни не было никого более важного.

«Спир явно ее защищает и испытывает к Кристал чувства, сравнимые с чувствами отца или старшего брата. Довольно необычно, учитывая, что он является полной противоположностью предшествовавшей ему личности, которого она называла Фейеро. Исходя из реакции Спира на имя последнего, он явно не является его другом, но при этом он знает его самого. Еще одно несоответствие диагнозу, хотя я могу допустить исключительность и уникальность данного случая».

– Хотелось попробовать настоящих эклеров, покажешь на каком они столе? – она говорила довольно весело и бойко, ее лицо больше не выражало вселенской усталости, Кристал снова ожила.

– Так, давай мне руку, я поведу тебя, – девушка подняла вверх левую руку и сжала правую так, словно держала что-то или кого-то этой рукой. – Сожалею доктор, но вам не суждено попробовать мои лакомства, – немного насмешливо сказала она низким голосом.

– Ничего страшного, Спир. Кристал потом расскажет мне, насколько это было вкусно, – меланхолично-спокойно ответил доктор и стал внимательно следить за действиями девушки. Замечая, что когда с ним разговаривала ее очередная сущность, она предпочитала сидеть к доктору спиной, а не лицом, как это было на прошлом сеансе.

Следя за тем, как она сама себе что-то рассказывает, разными голосами, то начиная тяжело дышать, то весело смеясь, доктор Дональдс вытащил из блокнота портрет второго проводника.

Грузный мужчина лет пятидесяти или около того, с широкими скулами и крупными чертами лица, ярко выраженной усталостью в глазах и несколькими дополнительными подбородками смотрел на него. В нем было обычно абсолютно все, кроме одной единственной детали: доктор был готов поклясться, что из-под колпака на рисунке, проглядывались небольшие рожки, и именно эта деталь в портрете, придавала ему какой-то чертовщины во всем его естестве.

– Я так понимаю, вам очень нравится то, что вы делаете? – задал вопрос доктор, чтобы начать беседу.