– Чем провинился несчастный купец? – содрогнулся Нао.

– Только тем, что приплыл из Амальфи. Гизульф не в состоянии взять этот город, и поэтому мстит его жителям, просто за то, что убийцы его отца тоже были из Амальфи.

Это не укладывалось в голове Нао. Он решил, что упустил какие-то важные события за время, проведённое на Тринакрии. Оставлять такие пробелы в мнемобанке было недопустимо, и Нао приступил к расспросам.

Оказалось, что Гизульф не ограничился преследованием ни в чём не повинных амальфитанских купцов. Он буквально развернул пиратскую охоту на близлежащих морях. В союзники его взял даже сам новый римский папа Григорий, который тоже происходил из лангобардов.

Григорий спешно собирал коалицию против норманнов Гвискара, опасаясь всё возрастающей их силы. В огромной армии папы, которого часто называли его прежним именем Гильдебрандт, были войска с севера Италии, из германских стран и даже норманнский вождь Ричард из Капуа, давний соперник Роберта.

Папа лицемерно заявил, что не намерен проливать христианскую кровь, а хочет лишь попросить Гвискара убраться с Италийского полуострова. Вслед за этим он намеревался направить армию в Византиду, потому что Бог вручил ему ответственность за всех христиан – и латинян, и православных.

Для начала папа пригласил Гвискара для беседы. Роберт был не против поговорить, он готов был подтвердить церковному иерарху своё вассальское почтение, но отдавать завоёванные за полвека территории не собирался ни богу и ни чёрту. При этом, Роберт, не слишком доверяя папе, явился с большой и хорошо вооружённой свитой. Он три дня ждал аудиенции в палатке под стенами Беневенто. Этот городишко издревле был известен как город ведьм, и у Роберта было время поразмышлять о том, почему такое странное место было выбрано для резиденции наместника бога на земле. Три дня прошло, но папа так и не появился!

Оказалось, что снова отличился Гизульф. Его корабли в лучших пиратских традициях напали на флот города Пиза. После этого в считанные дни папская коалиция раскололась – одни были за Гизульфа, другие – за пизанцев, а про Роберта все как-то забыли.

Папа, наместник Господа в мере людей, оказался в нелепейшей ситуации. Война с норманнами так и не началась, о походе в Константинополь можно было забыть, в Риме появились другие претенденты на папский трон, а за северными горами на Григория точил зуб молодой король германцев Генрих, который мечтал об императорской короне, а для этого ему нужен был более лояльный папа.

Нао тщательно занёс всё это в мнемобанк и стал ждать очередных новостей. Ждать долго не пришлось.

Глава 2

Как-то утром в ворота Салерно въехала конная кавалькада. Лекари выбежали из школы, чтобы рассмотреть богато одетых всадников. Нао не удержал возгласа, когда увидел знакомый женский профиль – Гайта! Приехала повидать брата? Или есть другая цель?

Через два часа делегация норманнов покинула замок. Сишельгайта, с хмурым видом привычно вскочила в седло. Проезжая мимо, она бросила взгляд на медицинскую школу, куда так часто ходила в детстве. Вдруг такое сильное ощущение дежавю охватило герцогиню, что она резко осадила коня. У дверей, как и четверть века назад, стоял всё тот же человек! Герцогиня спешилась и подошла к воротам. Управляющий школы почтительно поклонился ей, но она, не обращая на него никакого внимания, приблизилась к Нао.

– Всё такой же молодой, как когда я родилась на свет. А мне уже тридцать шесть…

– Это – Никколо, сын Ардуйна, помощник лекаря, – попытался вмешаться управляющий.

– Я знаю, кто это, – бросила Гайта, не отрывая взгляда от лица Нао, – это мой учитель.

– Кто?!

– Оставьте нас…

Лекари поспешно удалились, не смея ослушаться самую знатную даму всего юга Италии. Гайта долго молчала, всматриваясь в лицо Нао. Потом сказала:

– Какой идиот!

Нао поперхнулся от неожиданности.

– Я?

– Мой старший братец. Он всегда был туповатым. Мнил себя великим наследником Гвемара Четвёртого, а остался никчёмным Гизульфом.

– А что он сделал? Пиратство? Нападение на пизанцев?

– Да, этим он сильно помог моему мужу, – усмехнулась Гайта, – себе во вред. Но я о другом. Он не хочет отдать Салерно Роберту миром. Так отдаст в войне… Он не понимает, за кем сила, а отец – понимал. Потому и дружил с норманнами, и сестёр за них отдавал замуж. А этот олух… Наглец посоветовал мне готовить вдовью вуаль. Идиот! У него нет толком армии, а союзников он сам распугал, – Гайта раздражённо махнула рукой и вскочила на коня.

Из домов выходили люди, их становилось всё больше. Они что-то кричали и махали руками. Герцогиню помнили и любили, хотя она шестнадцать лет не была в родном городе. Сишельгайта помахала в ответ:

– Я скоро вернусь… Ждите… но придётся потерпеть… – и, посмотрев на Нао, добавила, – ты ещё проведёшь для меня урок медицины, мой маг.

– Тут скоро будет учитель получше меня.

– Кто? – удивлённо спросила герцогиня.

– Пока секрет.

* * *