— Прорываемся, всеми силами прорываемся! — кричал я, чувствуя, как нагревается амулет на груди, как в голову вонзаются иглы боли. — Вперёд! Вперёд!

Какая-то тварь кинулась ко мне и дотянулась когтями до ноги. Нога подогнулась, и я оказался на полу телеги. Поглотитель вырвали из рук, а меня потащили на перевязку. Перекрывая шум боя, я продолжал кричать:

— Поглотители каждые триста шагов! Только вперёд! Не останавливаться!

Спустя минуту я уже снова был на ногах. Глядя, как девушки расходуют неприкасаемые запасы дорогой алхимии, я понял, что эти потери наш отряд будет восстанавливать ещё очень долго. И никакая тройная плата наши траты в этой вылазке не покроет. Давление скачком усилилось после установки пятого поглотителя — и память, как обычно, «своевременно» выдала фразу: «Тьма сгущается перед рассветом».

Нас пытались остановить на последнем рубеже — всеми силами. Кавали жалобно ревели, буквально утопая в траве, накинувшейся на их ноги. Люди хрипели и медленно продирались вперёд, телеги были похожи на крепостные стены во время штурма. Мудростью нас поливали с остервенением.

Но отряд с упорством обречённых двигался и двигался вперёд. Половина бойцов не стояла на ногах, их тянула другая половина, попутно отмахиваясь от атакующих, а потом — всё закончилось. Отряд вывалился из тумана на пятачок чистой земли, под чистое небо, в центре которого стоял источающий жар поглотитель — а на удалении сидели, стояли, прохаживались бойцы двух плененных отрядов. Я уже вскидывал окровавленную руку в приветствии, когда сзади в наш отряд прилетел прощальный подарок — туманный шар, накрывший бойцов, и вокруг воцарилась тьма.

— Приплыли, — раздался неподалёку голос Пятнашки. — Есть у кого-нибудь свет?

Я попытался сформировать огонёк, но все мои попытки снова окончились неудачей.

— У меня нет, — голос Зенки. — А мы тут все? Где телега?

Снова неудача с мудростью.

— Кто тут с нами есть вообще? — снова голос Пятнашки.

Я в отчаянии попытался сложить искры мудрости в рисунок и, наконец, сумел это сделать. Крохотный огонек медленно завис над землёй.

— Нас тут шестеро, — устало сказал я. — Ты, Зенка, Клада и Фука из отряда Ножа. А ещё я и Молчок. Он кстати, тебе отвечал, но в темноте его пассы видел только я.

Одна из особенностей другого взгляда была в том, что контуры людей и предметов видишь даже в темноте. Видишь плохо — но этого хватает. Один из недостатков другого взгляда — очень сильно устаёшь, поэтому смотреть на мельтешащий песчинками и искрами мир долго не получается. И сегодня я уже заработал себе головную боль.

— Шрам! — Пятнашка радостно меня обняла. — Ты знаешь, где мы?

— В малом мире, — ответил я, доставая из-под нагрудника защитный амулет. — Или в явлении… Не могу тебе точно сказать.

Светился амулет совсем слабо. Еле-еле светились амулеты и у всех, кто вместе со мной попал в это странное место. Тёмное, заполненное ползущим по земле туманом. В свете огонька ещё можно было различить костлявые ветви засохших деревьев. А может, просто они ещё не вышли из своего зимнего сна — вокруг было довольно прохладно.

— Вы на забытой дороге, — прошелестел голос из темноты.

Мы рефлекторно попытались схватиться за оружие, но оказалось, что вооружены были не все. У Молчка у единственного был щит и меч — его вытянуло прямо из строя бойцов. Пятнадцатая была с коротким копьём, я — с кинжалом, Зенка — с узким мечом с широкой гардой. Клада и Фука оказались безоружными. [A1]

— Кто здесь? — тихо прошептала Фука.

— Тот, кого не стоит бояться, — ответила темнота. — Я единственный, кого тут бояться не стоит. Кхе-кхе!..

Смешок вышел вполне живым. Даже стало понятно, что говорит с нами очень старый человек.

— Кто ты? — спросил я, освобождаясь от объятий Пятнашки и делая шаг в сторону голоса.

— Почти никто, — ответила темнота. — Меня уже почти нет, мальчик.

— А кем ты был? Ты жил в Линге? — удивилась Зенка.

— Сколько вопросов… а сил и времени отвечать на них у меня нет, — ответила темнота. — Я постараюсь… Меня звали… звали… как же меня… Лин-ани меня звали! Я жил в Линге… был мудрецом.

— Постой, в Линге был Лин-ани! — тихо шепнула Пятнашка. — Это главный мудрец города!

— Да, я был им, — неуверенно согласилась темнота. — Может быть, я ещё им остаюсь… Я не знаю. Я умираю, девонька.

— Где мы? И что это за место? — спросил я, махнув своим бойцам не вмешиваться.

— Это забытая дорога, — ответил Лин-ани. — Я сам открыл её, когда меня коснулось изменение.

— Это какая-то мудрость? — спросил я.

— Это сложно объяснить, — ответил Лин-ани. — Но когда-то мудрецы Сангара умели делать такие дороги, а потом секрет был утерян. Поэтому дорога и забытая. Я потратил всю свою жизнь, чтоб разгадать этот секрет… и даже сумел это сделать… Это было последнее, что я сделал.

— Зачем ты её сделал?

— Не сделал — открыл. Я хотел вывести людей по ней, — ответил мудрец. — Простых жителей, кому не досталось места на корабле.

«Да я гляжу, ты всё же не был лишён благородства» — мелькнула у меня в голове мысль, но я её подавил. Злорадствовать было нельзя.

— И получилось? — уточнил я у мудреца.

— Я не знаю, мальчик, — ответил Лин-ани. — Я стал основой для этой дороги, её защитой от изменённых и самого изменения. Я держу ее открытой, но не могу защитить. Я и есть — дорога. Но я не знаю, получилось ли у людей выйти… Вижу только, что многие остались тут, запутавшись в своих кошмарах.