Чиновник оказался тот же, что и в прошлом году. И самое забавное было в том, что и меня, и Пятнашку он узнал. Стоило нам войти в кабинет после довольно долгого ожидания, как имперский администратор приветливо махнул нам рукой:

— А, молодые должные нори! Прошу вас. С чем пожаловали на этот раз?

— Добрый день, уважаемый, я и мой заместитель Пятнашка хотели бы внести скромные суммы для искупления собственных грехов, — отозвался я заученной фразой. Её я репетировал со вчерашнего дня.

— Вот как? И какие же суммы вы хотели бы внести? — поинтересовался чиновник.

— Скромные и недостающие сто тысяч за двоих, — честно ответил я.

Чиновник кинул быстрый взгляд на сундук, а потом внимательно уставился на вошедших.

— Что-то не припомню, чтобы в округе в последнее время кого-то грабили на такие суммы, — пробормотал он и продолжил более уверенно. — Но если вы вдруг знаете, кого можно ограбить — скажите мне обязательно. Я тоже так хочу!

— Ну разве что отряд, в котором я являюсь сотником, уважаемый, — вздохнул я. — Но после оплаты двух вэри, боюсь, отряд будет на мели до конца чистки Пущи.

— О, понимаю! — с искренним расстройством произнёс администратор. — Жаль! Очень жаль! Но я должен был попытаться. Одну минуту, молодые люди…

Он поднял со стола палочку с металлическим шаром на конце и хорошенько приложился по стоявшему на столе гонгу.

— Знаете ли, я человек в возрасте… Боюсь ответственности и больших цифр, — пояснил он. — Но вот наш казначей с удовольствием подержит ваши деньги в своих руках.

Минуты не прошло, а в комнату в сопровождении двух рослых стражей в необычной броне уже вошёл полный низенький человек с обширной лысиной, обрамлённой короткими седыми волосками.

— Враст, будьте добры… Займитесь молодыми людьми, — попросил его имперский администратор. — Они горят искренним раскаянием за все свои прошлые проступки и готовы оплатить искупление полновесными монетами, в которых нуждается казна. Молодые люди, вы же захотите получить не только нужные броши, но и мудрое письмо, верно?

— Совершенно верно, — согласился я.

— Тогда, Враст, как разберётесь с монетами — верните мне вот этого юношу и девушку, и мы продолжим над ними издеваться.

— Надеюсь, издеваться-то будете торжественно? — жалобно уточнила молчавшая всё это время Пятнашка. — Всё-таки такой день…

— О, моя прекрасная госпожа… — администратор расплылся в улыбке. — Все музыканты в отпуске, но я могу постучать в гонг!

— Ну в гонг так в гонг… — вздохнула девушка.

Империя была страшна своей обыденностью. Я это наконец-то начал понимать. Любой подданный императора с одинаковым лицом строит храм, сарай и усыпальницу, с одинаковым лицом ходит убивать и принимать роды, а ещё с таким же лицом забирает нажитые непосильным трудом деньги. Неважно, насколько серьёзная задача стоит перед ним — он будет выполнять её всё с тем же сосредоточенным лицом, при этом не пытаясь сопровождать личные победы гордыми звуками рога или бравурной музыки. Если, как я слышал, в княжествах проводят торжественные выходы войска — всё это сопровождается музыкой, гонгом и рогами. В Империи музыка только одна — чеканный шаг солдат. И это было настолько же страшно, насколько и вызывало уважение.

Всё это я понял, когда расставшись с деньгами, мы вернулись в кабинет администратора, где нас уже поджидал мастер мудрого письма. За пять минут мы с Пятнашкой превратились из нори в вэри. И самое праздничное, что мы услышали по этому поводу — дежурное «поздравляю!» от чиновника. Правда, сразу после этого прозвучали слова: «Заходите, следующий!». Стоя в коридоре администрации, мы рассматривали новые броши сотника вэри и его заместителя. И не ощущали никакой радости по этому поводу.

— Пойти бы да напиться, — обиженно сказала Пятнашка.

— Вот пойдём и напьёмся, — ответил ей Хохо. — Только вечером. Лично займусь.

— И всем отрядом, — поддержал Пузо. — И давайте не в казарме. Я видел забегаловку в паре кварталов с большим залом и камином. Давайте разок потратимся, снимем этот зал и посидим нормально, а?

— Сорок тысяч осталось, и сегодня ещё много уйдёт, — грустно ответил ему Хохо. — Эта парочка, конечно, немало скопила, но всё равно основная нагрузка пошла на казну.

— Не жадничай, — неожиданно для самого себя вступился я. — Давайте прямо сейчас сходим в эту забегаловку и застолбим столы на вечер. Хохо, бойцам тоже надо отдыхать!

Последней фразой я всё-таки смог закрыть открытый для возражений рот нашего казначея.

Забегаловка стояла неподалёку от стен города. В той части, где располагались подъёмники в порт, склады и многочисленные гостиницы — значительно более презентабельные, чем выбранный Пузом «Старик вэри». Управляющий никак не хотел сдавать всё помещение, пока откуда-то с кухни не появился тот самый старик вэри, не выслушал нашу просьбу — и не утвердил сдачу помещения целиком. Правда, попутно выспросил, что у нас за сотня, где мы встали на постой и готовы ли оставить залог.