–  А как это случилось?
– встрял Лауринь.

–  Вечером дядя, как обычно, ушел к себе, допоздна сидел, - ответила Ания.
– А к завтраку не спустился. Я зашла к нему… - Она передернула плечами.
– Он у камина лежал, чудом в огонь не угодил, когда упал… Я, конечно, вызвала мага-медика, но тот сказал, что вряд ли сможет помочь. И правда, не помог…

–  Какая незадача… - произнесла я сквозь зубы. Эх, Старсис, что бы тебе стоило проскрипеть еще пару лет!

–  Изредка у него бывают просветления, - добавила вдруг Ания.
– Очень ненадолго… Меня он узнает, пытается говорить, но… Давно уже такого не было. Боюсь…

Ания не договорила, но я поняла: срок, отмеренный Вергию Старсису, должен был вот-вот истечь. С одной стороны, оно, конечно, и к лучшему - кто пожелает себе такой участи?
– а с другой… Кто теперь ответит на мои вопросы?

–  Понятно, - сказала я.
– Нейра Старсис, вы не могли бы ненадолго оставить нас с вашим дядюшкой?

–  Конечно, - по-прежнему невозмутимо кивнула Ания. Кажется, эта женщина никогда ничему не удивлялась.
– Но если вы все же хотите попробовать с ним поговорить, то это бесполезно, госпожа Нарен. Он нас даже не слышит.

–  Посмотрим, - ответила я и выжидательно уставилась на Анию. Под этим взглядом она отступила назад и закрыла за собой дверь.

Убедившись, что Ания не подслушивает, я повернулась к Старсису.

–  Господин Старсис!
– позвала я, пытаясь нащупать проблески сознания. Тщетно.
– Вы слышите меня? Господин Старсис!

Нет, бесполезно…

–  И что теперь, госпожа Нарен?
– тихо спросил Лауринь.

–  А как вы думаете?
– хмыкнула я.
– Кстати, Лауринь, вы ведь его узнали, не так ли?

–  Да… - Лауринь покосился на старика.
– Он, конечно, ужасно выглядит, но это он приезжал тогда к отцу, ручаюсь… Лошадь, опять же…

–  Далась вам эта лошадь, - с досадой сказала я.
– Подумайте лучше о том, что единственный человек, который мог пролить хоть какой-то свет на события, не в состоянии произнести ни слова!

Я уселась прямо на край кровати Старсиса и глубоко задумалась. Да, версия довольно стройная, жаль только, проверить ее не получится: все участники давней истории или мертвы, или на пути к тому. Есть, правда, еще Лауринь, но толку-то от него!

–  Госпожа Нарен, а все-таки, кто этот человек?
– подал голос Лауринь, уставший молчать.

–  Вергий Старсис, - мрачно сказала я.
– Служил в охранном отделении, по ведомству госбезопасности. Несколько лет назад вышел в отставку, но делами большого мира, похоже, продолжал интересоваться. Хотела бы я знать, зачем его занесло в ваше имение, и о чем они говорили с вашим отцом!

–  А… вы даже не можете предположить?
– спросил лейтенант.

Я посмотрела на замершего напротив Лауриня снизу вверх.

–  Предположить я могу, Лауринь, - сказала я медленно.
– Сдается мне, Ференц Лагарста был единственным человеком, с кем Старсис мог поделиться своими подозрениями… или не подозрениями даже, а предчувствиями - но таких людей они на пустом месте не возникают, знаете ли…

–  Значит, Старсис что-то такое узнал?
– спросил Лауринь.
– Что-то, что его… испугало?

–  Не знаю, испугало ли, но насторожило точно, - ответила я.
– Вот любопытно, Лауринь, а ваш отец не имел ли отношения к охранному отделению?

–  Я… не знаю, госпожа Нарен, - опешил лейтенант.

–  Понятно, откуда бы вам знать, - вздохнула я. Кстати, надо бы уточнить этот момент, проще всего - спросить у Арнелия при встрече.
– Но выглядит это логично: с вовсе посторонним Старсис не стал бы делиться своими опасениями. Так или иначе, но что-то он вашему отцу рассказал… А тот, в свою очередь, зачем-то купил ту книгу и долго изучал легенды о Наорею

–  Значит, Старсис мог намекнуть на что-то, связанное с Наором?
– проявил чудеса сообразительности лейтенант.

–  Очень может быть… Либо ваш отец сам пришел к каким-то выводам, - задумчиво произнесла я.
– И, должно быть, попытался связаться со Старсисом. Переписку ведь ему вести не запрещали?

–  Не запрещали, - подтвердил Лауринь.
– Только ему мало кто писал…

–  Это неважно, - отмахнулась я.
– Главное, он мог написать письмо Старсису, и, возможно, оно даже достигло адресата. Вот только по пути это письмо вполне мог прочесть кто-то еще. За вашим поместьем ведь наблюдали, Лауринь, вы знали об этом?