"Насколько проще было сразу поверить в виновность Лагарсты и забыть обо всем этом раз и навсегда!" - подумала я. Проще-то оно проще, но я отнюдь не беспочвенно полагала, что человек, столь упорно старавшийся заставить замолчать Ференца Лагарсту, мог иметь отношение и к нынешним событиям.

–  Госпожа Нарен, а он… - Лауринь кивнул на Старсиса.
– Его тоже… хотели убрать?

Я помолчала.

–  Думаю, да, - сказала я, наконец.
– Но, сдается мне, не успели. Помните, его племянница сказала, что Старсиса нашли у камина? Я думаю, он получил известие о том, что случилось с вашим поместьем. Вряд ли там были какие-то подробности насчет того, кто остался в живых.
– Я покосилась на безучастного старика.
– Старсис уже был очень немолод, взвинчен… Этой весточки и осознания того, что их с Лагарстой раскрыли, было вполне достаточно, чтобы Старсиса хватил удар.

–  А письма не нашли, потому что он мог в сердцах бросить его в огонь?
– снова удивил меня Лауринь.

–  Очень может быть, - дернула я плечом.
– Но это всего лишь догадки, Лауринь. Всего лишь догадки…

–  А почему… почему тот, кто обвинил отца во всем этом, не довел дела до конца?
– спросил лейтенант.
– Я имею в виду… ну… отец же остался жив…

–  Думаю, в одиночку он уже не представлял никакой опасности его замыслам, - вздохнула я.
– Ему запрещено было покидать имение, да он и не смог бы этого сделать. Письма наверняка тщательно проверялись, отправить гонца с устным сообщением - тоже перехватят. Нет, ваш отец уже ничему не мог помешать…

Лауринь подавленно молчал.

–  Самое неприятное, Лауринь, - произнесла я, наконец, - это то, что мы по-прежнему не знаем ровным счетом ничего. Последняя надежда была на Старсиса, но…

–  Госпожа Нарен!
– Лауринь уставился мимо меня, приоткрыв рот.

Я повернула голову и не поверила своим глазам: Вергий Старсис смотрел на меня в упор, не прежним стеклянным взглядом, а вполне осмысленным, и силился что-то сказать.

–  А… я… - удалось мне разобрать.
– Ани…

–  Вы хотите, чтобы я позвала вашу племянницу?
– быстро спросила я, наклонившись к старику, и рявкнула через плечо: - Лауринь!

–  Сейчас!

Хлопнула дверь, я услышала, как Лауринь зовет Анию Старсис.

–  Господин Старсис, вы меня знаете?
– торопливо произнесла я.
– Я Флоссия Нарен, независимый судебный маг. Этот юноша - сын Ференца Лагарсты. Мне нужно знать, о чем догадались вы и Ференц. Ведь он вам написал о чем-то? Вы получили от него послание?

Слабое движение головой с некоторой натяжкой можно было принять за утвердительный кивок.

–  Оно сохранилось?

Снова тот же жест.

–  То, о чем вы говорили с Ференцем, связано с магом по прозвищу Наор?

–  Н-не… - По подбородку Старсиса снова текла слюна.
– Н-не… Ф-фере…

–  Не связано?
– Я пыталась понять его бессвязный лепет.

–  Ф-фе-ре…

–  Все-таки связано? Вы поделились своими подозрениями с Ференцем, а он дошел до чего-то большего? Так?

Снова утвердительный кивок.

–  Он… - Я на мгновение задумалась.
– Ференц понял, каковы истинные цели этого человека?

Старсис смотрел на меня в упор и дышал мелко и часто, видно было, что вынужденная немота мучит его несказанно.

–  В ссылку его отправили из-за того, что он начал что-то подозревать?
– спросила я, хотя не рассчитывала на ответ.

–  М-ма… - попытался что-то выговорить старик, но тут распахнулась дверь, и в комнату ворвались Лауринь и Ания Старсис.

–  Дядя!

–  Ани… - Внимание старика переключилось на нее.
– Ан-ни…

–  Я слушаю, дядя!
– Ания опустилась на колени у изголовья кровати.

–  Ан-ни… после… воля… - слова давались Старсису с огромным трудом, но сейчас он говорил уже разборчивей.

–  Твоя последняя воля?
– догадалась Ания.

–  После… воля… - повторил старик, глядя в упор на племянницу, потом перевел взгляд на меня.
– Ани… им… бума…ги… им…

–  Ты хочешь, чтобы я отдала твои бумаги госпоже Нарен?
– нахмурилась Ания. Видимо, она наловчилась понимать дядю, еще когда минуты просветления не были у него так редки.

Судя по выражению лица Старсиса, племянница поняла его верно.

–  Бу… маги… - повторил он.
– Им… бумаги… все… син… все… бумаги… там…

Челюсть его дернулась в последний раз и отвисла, взгляд, остановившийся уже навек, устремился в потолок.

Ания, помедлив, поднялась на ноги, постояла, глядя на дядю, потом осторожно закрыла ему глаза.

–  Отмучился, - сказала она спокойно и взглянула на меня.
– Госпожа Нарен, вы слышали последнюю волю моего дяди. Вы можете забрать его документы. Они все хранятся здесь и в соседней комнате, там был дядин кабинет… - Она быстро смахнула слезы.
– Мне нужно отдать распоряжения… Прошу извинить меня.