– Почему?

Верховный комиссар ООН молча пожала худыми плечами.

– Эти славяне все одинаковы, - злобно выдохнула жабообразная чешка, сменившая во время оно имя Мария на Мадлен.
– Что сербы, что белорусы. В Минске то же самое происходит...

– Может быть, стоит на время срезать финансирование?

– Поздно. Через полтора месяца в Белоруссии парламентские выборы. Приходится терпеть... Ну и черт с ними!
– Олбрайт поправила сбившуюся прядь волос и решила сразу после окончания разговора с Робертсон связаться с давно ожидавшими ее аудиенции представителями другого сербского демократа - Войслава Куштуницы. Но Мэри об этом знать не полагалось.
– Как прошли переговоры в Москве?

– Фактически никак, - Мэри грустно наклонила голову.
– Сейчас русские озабочены своей субмариной. Им не до разговоров о Чечне. Из шести встреч у меня состоялось только три. С Яблонским, с Ковалевым-Ясным и с Хамакадой. Остальные под благовидными предлогами уклонились...

– Вы контактировали с представителями ПАСЕ?

– Да. Они даже присутствовали при беседах. Но чувствовалось, что нарастает давление со стороны европейских бизнесменов. Формулировки относительно нарушений прав человека стали смягчаться, особенно у французов и немцев. Из-за повышения цен на нефть они стараются не конфликтовать с Москвой. Финны так просто отказались от контактов с нашей делегацией...

Олбрайт нахмурилась.

Вялотекущая война в Чечне не приносила каких-либо ощутимых результатов. С окончанием активной фазы применения авиации и артиллерии пошла на убыль и истерия, связанная с гибелью мирного населения. Ибо сложно убедить обывателя в том, что прочесывающие чеченские села роты русской милиции уничтожают за один заход две-три сотни жителей. Даже истошные вопли Сергея Адамовича Ковалева-Ясного, кавалера ичкерийского ордена "Честь нации", напоминающего позолоченное блюдце на широкой зеленой перевязи через плечо, не производили нужного эффекта.

К крикам Адамыча давно привыкли и в России, и в Европе, и в Америке.

Особенно подорвала имидж "правозащитника" одна публикация в известной английской газете, где периоды повышенной активности Ковалева-Ясного напрямую увязывались с поступлениями на его банковские счета в Брюсселе и Вене. Настырные журналисты раскопали копии финансовых документов и представили их на суд общественности. Теперь Адамыч половину своего времени был вынужден тратить на то, чтобы оправдываться. А оправдания, как известно, никому еще популярности не добавляли...

– Каков ваш прогноз голосования на осенней сессии ПАСЕ?

– Вероятно, Россию немного пожурят, и на этом все закончится, - осторожно предположила Робертсон.
– Нам не удалось получить новых документальных доказательств убийства мирных граждан. Одни слухи. Наши эксперты трижды выезжали на места якобы массовых захоронений, и каждый раз информация оказывалась ложной.

– Русские с вами ездили?

– Естественно. Они обеспечивали охрану и сопровождение...

– Возможно ли представить ситуацию таким образом, чтобы создалось впечатление о намеренном изъятии тел убитых за несколько часов до приезда наших экспертов?

– Затруднительно, - в голосе у Робертсон появились гнусавые нотки.
– Там нет никаких следов захоронений.

– Умелая маскировка, - предложила Олбрайт.

– Я не стану такое озвучивать.

– От вас это и не требуется. Ваша задача - не опровергать. Отвечайте: "Без комментариев". Остальное сделают другие, - Мадлен уже рассчитала комбинацию с привлечением депутатов ПАСЕ из Прибалтики, Польши и Словакии, и теперь добивалась от Робертсон обещания не ставить палки в колеса.

– Хорошо, - вздохнула Верховный комиссар ООН.

– И сориентируйте членов делегации. Никаких комментариев. Только общие слова. Русские продолжают уступать по многим позициям. А успех прошлого года следует закрепить...

Расправу над Югославией и фактическое отделение Косова Госсекретарь почитала за свой крупнейший успех на ниве международной политики. Вряд ли его удастся повторить. Но стремиться к этому стоит.

Пока на пути американского бульдозера самым крупным препятствием оставалась Россия - ослабленная, многократно преданная собственными правительствами, растаскиваемая на куски, но еще достаточно сильная, чтобы с ней необходимо было считаться.

Покончив с Россией, можно было бы приниматься за мелкие очаги сопротивления.

"Пятая колонна", собранная из самого разного псевдодемократического и псевдолиберального сброда, получила приказ действовать открыто. Стесняться было уже некого. Патриотов загнали в угол, из кабинета министров вышвырнули последних сопротивляющихся, на должности контролеров за всеми естественными монополиями поставили своих людей. Со дня на день неискушенному в кулуарной борьбе новому Президенту России должны были принести на подпись доктрину национальной безопасности, разработанную в тихих кабинетах Лэнгли. Подписав сей документ многозначного толкования, Глава Государства положит начало окончательному развалу постскифской империи.