— Я думал вы спешите догнать караван? — не спешу я с ответом, решив разобраться до конца.

— Да спешу, — согласно кивает мужчина и даже считает нужным объяснить. — Но получилось так, что догнать его уже крайне маловероятно. Если ты видел карту, то должен знать, что русло Сонраш имеет крутые извилины и несколько приток. Пока мы переправимся и наверстаем вчерашнее расстояние, караван уже переправится в другом месте, если вчера ещё не успел это сделать. Где именно, мы не знаем, в Хазру они ничего об этом не сообщали. В общем это будет бесполезная гонка. Легче перехватить их в Рахаше. Что мы и собираемся сделать. И даже можем позволить себе ехать неспеша, на скорости вашей повозки. Так какое твоё решение, Рома? — насмешливо щурит глаза Рэн, склонив голову набок.

Исчерпывающе объяснил… Убедительно. Объективных причин отказываться больше нет. С ними действительно безопасней. А с собственными эмоциями уж как-нибудь придётся справиться. Но я ведь взрослый человек, хоть и притворяюсь подростком.

— Я принимаю ваше предложение, — произношу ровно, и мужчина удовлетворённо кивает.

— Отлично. Мудро с твоей стороны. Сколько часов вы уже в пути?

— Около трёх, — вздохнув, сообщаю.

— Когда проснётся твоя сестра, устроим краткий привал. А потом уже часа через три обеденный, — выдаёт мне ценные указания этот несносный диктатор. И уносится вперёд к своим товарищам. Ар-р-р. Бесит.

Я вот сейчас понимаю, как это назло кондуктору купить билет и пойти пешком. Очень, вот просто до зубовного скрежета, хочется послать этого Рэна куда подальше с его командирскими замашками. Тоже мне… мистер я тут всё решаю!

Сцепив зубы, сосредоточенно пытаюсь убедить себя, что психовать нет причин. Что у нас не развлекательна поездка, а вполне себе опасная. Что для Рэна я мальчишка-подросток, у которого даже усы ещё не растут, значит, максимум лет четырнадцати, ребёнок, по сути, и он просто по праву взрослого и опытного взял на себя бразды правления. Этот человек ведь явно не простой путешественник. Скорее всего военный, причём высокого ранга. Он даже друзьям приказывает. И те спокойно подчиняются, не чувствуя себя оскорблёнными, словно он имеет на это полное право. Вот и я попала под раздачу. Это логично в конце концов. Ждать, что он начнёт каждое своё решение разжёвывать сопливому пацану по меньшей мере глупо. Я понимаю это! Понимаю! Умом! Ух. И как выключить эмоции?

За этими мыслями даже не сразу замечаю, как рядом из-под опущенного брезента повляется Гапка.

— Тебе нравится этот мужчина, — задумчиво произносит она, провожая глазами спину удаляющегося диктатора.

— Что?!! — у меня от шока и возмущения даже челюсть отвисает. — Не-е-е-ет!!! Что за глупости!!!

— Когда он поблизости, ты вся искришь, — замечает она, бросив на меня лукавый взгляд.

— Ага от желания стукнуть его чем-нибудь тяжёлым. Он меня раздражает! Неимоверно! Рэн, конечно, весь из себя красавчик, но характер просто невыносим, — горячно сообщаю я старушке, но она продолжает хитро улыбаться. — Серьёзно! И, если хочешь знать, я не свободна.

Взгляд няни становится удивлённым, а я только теперь понимаю, что ляпнула лишнее. Но, видимо, мои слова старушка понимает по-своему.

— Рома… ведь твою прошлую жизнь не вернуть. Разве не лучше отпустить всё и начать тут жить сначала? Ты ведь не сможешь вечно прятаться. Тебе захочется семью. И ты… слишком сильная. Тот, кто будет рядом должен быть ещё сильнее. Таким, как Рэн. За ним любая будет, как за стеной.

Вот так и хочется ей поведать, что у меня уже есть сильный и надёжный. Только я с ним ещё не встретилась. И никакой Рэн мне не нужен ни в качестве стены, ни в каком-либо ещё. Только как объяснить необъясняемое? Похоже заботливая и добрая Гапка уже думает, как бы меня пристроить в надёжные мужские руки. Вон даже кандидата присмотрела.

— Меня не интересует Рэн, бабушка, — наконец, справившись с собой, произношу я уже гораздо более спокойно. — Причина моей реакции на него заключается в том, что он видит во мне сопливого мальчишку и ведёт себя соответственно, и я это понимаю, но ничего не могу поделать с тем, что на самом деле являюсь взрослой женщиной в теле юной девушки, у которой гормоны эмоциями правят. Но это мои внутренние проблемы, я смогу держать себя в руках.

Но отстоять своё право голоса всё же постараюсь. Иначе к концу этого путешествия либо сама озверею, либо Рэна покусаю.

Возможность проявить свой бунт у меня появляется, когда наконец просыпается Ляля. Вот и пора делать привал. Заодно позавтракать. А если кое-кто против, ничего. Переживёт. Я к нему в попутчики не напрашивалась.

Правлю тележку к деревьям в стороне от дороги. Высокие, похожие на рожковые с пышными раскидистыми кронами, они отбрасывают заманчивую густую тень. Там дальше даже непросматриваемые кусты для всяких нужд имеются. Если бы ещё ручей какой-то обнаружился, было бы просто идеально. Стоит мне натянуть вожжи, останавливая лошадей и повозку, как на облюбованной мною поляне появляются наши попутчики. Быстро заметили и догнали.

Я деловито соскакиваю с козлов и принимаю у Гапки Лялю, хлопающую сонными глазками. Бросаю настороженный косой взгляд на спешившегося Рэна. Но он, как ни в чём не бывало, спокойно роется в седельной сумке. А потом достаёт оттуда… игрушку. Теперь глазами хлопаю я. Нет, это не кукла. Плюшевое нечто, отдалённо напоминающее зайца, если бы у зайцев были такие длинные закрученные хвосты, выглядит довольно… мило, по крайней мере, издалека. Мужчина поворачивается, я спешу убрать с лица офигевшее выражение, он шагает навстречу. И тут его замечает Ляля.