Шрифт:
Сорвать маски! Немедленно! Но они приросли к коже. Будет больно, но иначе нельзя…
Звонок. В дверь. Или это звонит Вселенная, чтобы сообщить мне, что час откровений пробил?
— Я открою! — кричу на бегу, подлетая к двери.
— Мам, ты чего такая…
Боже, Оливка, тебя учили говорить тихо, нет? Придется и мне орать:
— Да мы уже просто принимаем твоего гостя.
И добавляю шепотом:
— Ты с ним спала, скажи мне… Пожалуйста…
Глава 9.2 "Еще тот фрукт"
— Мама, ты чего? — к счастью, Оливка переняла от меня шепот и добавила, щелкнув замком. — Не понравился?
— Ты можешь мне ответить? Хватит держать меня за дуру! Мне цирка в кафе хватило! — шипела я змеей. Гадюкой. Он живой отсюда не уйдёт! Зуб даю!
— Ты меня сейчас убьешь, да?
У меня в глазах потемнело: не тебя, а его… Убью, точно…
— Мам, ну какая разница? Ладно, это случилось на маскараде. Я не думала, что встречусь с ним еще раз. Я не узнала его с первого взгляда. Не убивай, ладно?
Как? Как? Как?! — чуть не заорала я в голос. Как такое возможно? Он не был на маскараде… Я так думала… Решила, что он просто разыграл Оливку через соцсеть… Он что, следил за нами? Это уже смахивает на дешевую серию «Улицы разбитых фонарей» — он не великий комбинатор! Я так думала…
— Руки мой и за стол! — скомандовала я громче, чем надо было, точно мамаша школьницы.
Нет, мамаша дуры. Перепихнуться с парнем в клубе — и это моя дочь? Может, не Саша виноват в расставании? Я уже ничего не понимаю…
— Ты чего ее воспитываешь? — встретил меня Леша вопросом, который я приняла б спокойно от в стельку пьяного, но не от трезвого. Хотя нет, у него в мозги немного другое ударило. То, что я не дала ему слить в другое место. Зря! Точно зря… Да кто ж знал!
Воспитываю… Поздно. Мы ее не воспитали. Друг друга все воспитывали. И сына не родили, и дочь… просрали… Другого слова не подобрать. Пора начинать называть вещи своими именами. И всякие Савелии не должны представляться в моем доме Сергеями! Тварь… И после нее, он спал со мной! Сравнивал мать с дочерью, да? Кто лучше — выбирал? Только зачем в любви мне признавался! Стыда нет. Да откуда стыд в этом поколении?
— Мам, тебе помочь?
Оливия появилась на кухне с мокрыми руками.
Себе помоги для начала — научись хотя бы руки вытирать, а то цыпки будут. Разве я тебе это не говорила? Разве? И что нельзя разговаривать с незнакомыми, не говорила? Тем более — спать с ними. И где? Где они могли найти укромный уголок в клубе… Хотя о чем это я? Господин Хороший легко их находит с секундомером: что в ночном клубе, что в ночном подъезде! Боже… А, может, он не только с нами спал, а еще с кем-то, а я и не подумала с ним предохраняться… Боже…
Платье прилипло к спине второй кожей. Как, как я могла быть такой дурой? Бабе сорок два года, боже… Лешка, Юля… Я же всех под удар поставила…
— Руки вытри!
— Надя! — снова подал голос Супрядкин.
Савка просто молча протянул ей полотенце, сорванное с привычного места. Заботливая скотина! И встает незаметно, и двигается бесшумно — как кот. Не дай бог поцелует ее сейчас! Меня стошнит! Прямо в их курочку. И я закрыла глаза.
— Мам, тебе помочь?
Даже если он ее поцеловал, я этого не видела.
— Надя, ты в порядке?
Лешка нагнулся ко мне, когда я еле согнула колени, чтобы сесть к столу. Есть-то с него я точно ничего не смогу. Пусть другие давятся.
— Просто голова сильно болит, — проговорила я не шепотом. Может, у этого гавнюка шевельнется хоть что-то в его черной душонке! — Мне точно не наливать. Так, для виду. За знакомство.
Точно, вот и познакомились — до сего момента я не знала ни собственного любовника, ни собственную дочь. Может, даже мужа не знаю?
Лешка продолжал смотреть на меня слишком внимательно. Потом перевел взгляд на младшее поколение, у которых аппетит не пострадал. А чего им не жрать — у них Пирамида Маслоу перевернутая! И вообще: кому хлеб, а мне — зрелище, не для слабонервных. Декольте слишком большое — только б не начать расчесывать грудь. При всех — впрочем, кто ж ее здесь не видел?!
Они уйдут — если уйдут — и я выпью эту бутылку коньяка до дна: хуже мне уже все равно не будет. Вообще лучше сдохнуть: никто не всплакнет, все пристроены. Одна тут только я. Котов и то двое. Они по-мужски поделят оставшуюся жрачку…
Да о чем трещат эти мухи, слетевшиеся на варенье… Не сказать хуже… Работа, музыка, фильмы… Им есть, о чем поговорить: по мне, тут каждому следует заполнить анкету на «не привлекался», но на всех них, кажется, клейма негде ставить… Как они дошли до такой жизни, как?