"Или она талантливая артистка, или в той информации, что собрана о ней, много предвзятого", - подумал Бирюков и тоже с самым серьезным видом сказал:

– Наоборот, Аня, хочу доказать ваше алиби.

– Ох, как страшно! Я ведь русским языком сказала: в ночь с пятницы на субботу, когда отравили Головчанского, была в Толмачевском аэропорту.

– Вот как раз это я и пытаюсь доказать, но... кроме ваших слов, доказательств нет. Кто может подтвердить, что вы всю ночь с пятницы на субботу пробыли в аэропорту?

– Не знаю, кто.
– Огнянникова впервые за время разговора вроде бы смутилась.
– Там ни одного знакомого лица не было.

– В электричке - тоже?

– Может, меня кто и видел из знакомых, а я - никого. Если бы знакомые попались, я на билет бы у них заняла.

– Видите, какая ситуация получается...

– У вас есть доказательства, что я там не была?

– Нет.

– Вот вам и "видите"...

– Один - один, как говорят спортивные комментаторы.
– Бирюков улыбнулся и вдруг спросил: - Аня, признайтесь, версию о Тумановых вы подсказали Софье Георгиевне?

– Разве это версия?.. Это сплетня... Не говорила я Головчанской.

– Откуда же Софья Георгиевна знает об Олеге дословно все, что вы рассказывали мне?

– Об этом лучше у нее самой спросить...

Неожиданно щелкнул динамик селектора, и раздался громкий голос подполковника Гладышева:

– Антон Игнатьевич, прошу ко мне на оперативное совещание.

– Иду, Николай Сергеевич, - ответил Бирюков и краем глаза заметил, как лицо Огнянниковой нервно передернулось, словно Анна Леонидовна испугалась внезапного селекторного голоса.

В небольшой приемной начальника райотдела пожилой участковый инспектор Дубков сосредоточенно изучал приколотый канцелярскими кнопками к стене лист с расписанием авиарейсов из Новосибирска. Пожав ему руку, Антон спросил:

– Куда, милейший Владимир Евгеньевич, лететь собрался?

– Сестра из Москвы погостить прилетела. Смотрю, каким рейсом удобнее ее назад отправить, - ответил Дубков.
– Встречая, осечку дал. Получил телеграмму: "Прилечу в субботу рейсом 175". Глянул в расписание - прибытие этого рейса в Новосибирск в два часа пятьдесят минут. Сел накануне вечером в электричку и покатил встречать гостью. И только когда заявился в аэропорт Толмачево, сообразил, что время-то не местное, а московское. "Вот, - думаю, - шляпа! Это ж на полных четыре часа разница". Пришлось всю ноченьку по аэропортовскому вокзалу слоняться...

– Давно это было?

– С пятницы на субботу, когда у нас тут неприятность с Головчанским произошла.

Бирюкова словно укололи:

– Владимир Евгеньевич, товароведа продторга Анну Огнянникову знаешь?

– Ну, как не знать. На Садовой живет, а это мой участок.

– В ту ночь видел ее в аэропорту?

Дубков призадумался:

– Нет. Разве она была там?

– Утверждает, что вечерним рейсом хотела улететь в Ригу, но то ли обронила, то ли вытащили у нее кошелек с деньгами, и она до утра "прозагорала" в вокзале.

– Сочиняет. На Ригу объявляли продажу билетов под утро. Я от скуки поглазел у кассы. Пассажиров набралось совсем мало, и уж такую приметную красавицу, как Огнянникова, я не мог просмотреть.

Бирюков, нахмурясь, подошел к расписанию. На Ригу значилось три рейса. Все три самолета, имея промежуточные посадки в разных городах, отправлялись из Новосибирска одновременно: в три часа тридцать минут по московскому времени, что соответствовало семи часам тридцати минутам местного.

"О каком же вечернем рейсе Анечка мне заливала? Что привело ее в аэропорт в пятницу вечером, если рижские самолеты улетают утром?" - быстро подумал Антон и взял участкового инспектора за руку:

– Идем-ка, Владимир Евгеньевич, на оперативку. Твоя осечка, кажется, полноценным выстрелом оборачивается.

Следственно-оперативная группа была уже в сборе. Все сидели с невеселыми лицами, и даже всегда жизнерадостный Слава Голубев на этот раз рассеянно смотрел в окно. Взглянув на Бирюкова, он нетерпеливо спросил:

– Что-то новенькое есть?..

– Говоря языком гадалок, нечаянный интерес получил, пока шел от своего кабинета сюда.
– Антон подмигнул Дубкову.
– Расскажи, Владимир Евгеньевич, этим скучным людям, как осечку дал с самолетом.

Дубков по-уставному лаконично пересказал только что рассказанное в приемной Антону. Сразу за ним Бирюков доложил оперативникам о состоявшемся разговоре с Огнянниковой. Подполковник Гладышев заметно повеселел и обратился к Дубкову:

– Уверен, что в ту ночь Огнянниковой не было в аэропорту?

– Так точно, уверен.

– Хорошо в лицо ее знаешь?

– Ну, как не знать. Пять лет живет на моем участке. К тому же очень приметная блондинка.

– Стоп, Владимир Евгеньевич, - нахмурясь, проговорил Бирюков.
– У Огнянниковой теперь волосы каштанового цвета.