— «А что, хорошая идея… ведь утекающая вместе с жизнью сила — это все что у меня осталось».

— «Не медли, твои амулеты дадут нам время для схватки, но не так много, чтобы я успел наиграться».

Разумеется, жалкие попытки управлять силой, доставшейся в дар, провалились с треском. Сила не повиновалась, убегала, словно вода, просачивающаяся сквозь пальцы. Маг смеялся.

Но тут заметила, что жизнь стала истекать из моего тщедушного тела чуть медленней. То ли амулеты дали такой эффект, то ли маг решил растянуть удовольствие. Что бы это ни значило, в моем сердце затеплилась призрачная надежда на спасение, которая стала истончаться, как только мое тело стало остывать. До чего же холодно…

Я балансировала на тонкой грани между сознанием и беспамятством. Пыталась не закрывать глаза и продолжала звать попеременно Валентина и Ферэйна. Не в моих привычках было сдаваться без борьбы, даже если никакой надежды нет совсем. Меня учили, что умирать надо в бою.

Глаза стали закрываться, минуты тянулись как часы. Я периодически падала в беспамятство, а маг называл «бедной девочкой» и сетовал на то, что с моими амулетами много возни.

Перед тем как потерять сознание, мне пригрезился звон бьющегося стекла и склонившийся надо мной ангел смерти. Он смотрел на меня золотистыми глазами, развернув во всю ширь иссиня-черные крылья. А потом вокруг меня сомкнулась пасть холодной пустоты.

Очнулась в той же комнате постоялого двора, но почему-то на полу. Раздумывая, как оказалась так далеко от кровати, я села. Поняла, что поспешила, когда стены заплясали у меня перед глазами.

Когда вернулась способность нормально видеть, огляделась и обнаружила две очень интересные детали. Первая состояла в том, что отдыхала я ровнехонько на пентаграмме, начертанной углем прямо на дощатом полу, а на пересечении линий стояли тонкие черные свечи, источающие пряный аромат. Второй, не менее интересный факт, состоял в том, что из одежды на мне была только как попало намотанная вокруг тела, белая простыня.

Значит меня “воскресили” при помощи какого-то ритуала. Интересно только, куда девался сам заклинатель? Надо бы его поискать и поблагодарить, но сначала задать перца за то, что раздел меня.

С орком пополам поднялась на ноги, пошатнулась и направилась в соседнюю комнату. Однако когда подошла к границе круга, в который была вписана пентаграмма, не смогла ее переступить.

Ругнувшись, вернулась в центр рисунка, загасила по очереди все свечи, а затем, обмотав ладонь краешком простыни, стерла часть круга и вновь ринулась к двери.

Картина открывалась удручающая.

Аврора плакала навзрыд, глядя на каминное пламя. Арнаэ, Илерн и Сехлар сидя кружком, с мрачным видом точили клинки. А Валентин лежал в точно такой пентаграмме как и я. Маг был одет, свечи на пересечениях линий были белыми, а вокруг начертаны руны жизни. Рядом с некромантом, держа ладонь на его лбу, на коленях стоял Ламирв. Глаза у обоих были закрыты.

— Покажите мне того паршивца, который посмел меня раздеть и он умрет медленной и мучительной смертью! — заявила, прислонясь для устойчивости к косяку двери и плотнее закутываясь в простыню.

Секунду стояла тишина. Все смотрели на меня, как на привидение. А потом, издав вопль, напоминающий боевой клич Дуата, на мой шее повисла Аврора.

Я еще нетвердо держалась на ногах и, несомненно, рухнула бы на пол, если бы меня не поддержали сразу три пары рук. Эльфы вели себя более сдержанно, не полезли обниматься, а просто приблизились ко мне. Арнаэ ответил на мой вопрос:

— «Этот паршивец» сумел вас спасти и сам сейчас стоит на краю гибели. Мы думали, вы уже не вернетесь оттуда, куда ушли, ваше высочество. Но Валентин совершил нечто невероятное!

— Расскажи мне подробней, что произошло.

— В одном из швов вашей одежды была иголка. Как она туда попала, остается загадкой. Ламирв считает, что маг создал мини-телепорт или же просто материализовал иголку что называется «из ничего», сконцентрировав свободную энергию, а это умеет не всякий. Через “свой” предмет враг смог добраться до вас. Полностью изолировал от прочих магических воздействий кроме своего, и никто из нас не мог ничего почувствовать или услышать. Валентин тоже не чувствовал каких-либо недомоганий. Но из-=за вашей связи несомненно погиб, если бы маг сумел завершить начатое.

— Так как вы догадались зайти? — удивилась я.

Арнаэ нахмурился:

— Вы смогли уронить графин с водой, что стоял рядом с кроватью… разве не так?

— Это не я Арнаэ — с изумлением покачала головой — к тому моменту я даже глаза открытыми держать уже не могла.

— И вы не видели, кто это сделал?

— Нет.

— Странно… надо бы внимательнее изучить следы… Илерн, займись этим! — эльф поспешил выполнить приказ и скрылся за дверью.

— Что с Валентином? — обеспокоенно спросила я.