На кухне все благополучно спали, только Ферэйн поднял голову. Сонно потянул носом воздух, убедился, что это я и улегся обратно.

Медленно выцедила две кружки воды. Посмотрела в окно и ругнулась про себя — луна звала меня. Ощутила острую необходимость выйти наружу, стены давили, отчаянно хотелось вдохнуть свежего воздуха.

Оглянулась на спящих телохранителей. Чего особенного, если недолго постою на крыльце? Сняла с крючка у двери свой плащ, осторожно отодвинула щеколду и бесшумно выскользнула в ночь.

Воздух горько пах опавшей листвой, доцветающими травами и совсем немного сыростью — где-то поблизости была вода. Плюнув на все предполагаемые опасности — в конце концов, я тоже опасна — решила найти этот водоем. Вода всегда меня успокаивала, и сегодня мне это было необходимо.

Заблудиться в незнакомом месте ночью не боялась. С наслаждением шла сквозь призрачный березовый лес, иногда останавливаясь в ожидании нового порыва ветра, приносящего запах воды, на который шла.

Наконец услышала тихое журчание потока. Неспешно спустилась по поросшему смородиной склону, к небольшой речке с каменистым руслом. Пошла вверх по течению, выискивая удобное место для любования.

Очень скоро я такое место нашла: там из воды выступали несколько крупных камней, на один из которых перебралась прыжками. Он был более крупным и находился ближе к середине потока. Уселась на него и поняла, что не прогадала — здесь еще и березняк был не особо густым, и я могла видеть, как вода сверкает в лунном свете.

Река смеялась и пела, прыгая по камням. Какое-то время любовалась игрой света в ее звенящем потоке, а потом закрыла глаза, только слушая ее голос.

Камень был достаточно большим, чтобы упершись в надежный выступ каблуками сапог, откинуться на спину, подложив под голову свернутый валиком плащ. Не помню, сколько времени провела в таком состоянии — на грани сна и бодрствования. В какой-то момент перед глазами стали пробегать странные образы. Постепенно они обрели четкость и ясность, сложившись в единую картину.

Я увидела лесную поляну и всех своих спутников, устроивших привал у небольшого костра. Вдруг Ферэйн вскочил — из кустов вокруг нас выступило человек двадцать в одинаковых темных одеждах с клинками наперевес. Я слышала, как вскрикнула в ужасе Аврора, прячась под карету.

Биться мне, разумеется, не дали, но когда нас стали одолевать, все же смогла помочь своим защитникам. Когда все противники были перебиты, на поляне усеянной вражескими трупами лежали еще Сехлар и Валентин.

Сехлар был мертв — пронзен мечом, а Валентин только оглушен. Маг пришел в себя и поднялся на ноги, когда склонилась над телом телохранителя, умершим защищая меня.

Какое-то движение привлекло мое внимание, и я посмотрела на Валентина. Трупы наших врагов зашевелились и поднялись. За спиной едва пришедшего в себя, еще нетвердо стоящего на ногах некроманта, стоял мертвец и уже замахнулся мечом, чтоб срубить Валентину голову.

Моя рука привычно метнулась к кинжалам, но их на месте не оказалось — в бою истратила их все и свои заточенные шпильки тоже. Длинные волосы частично загораживали обзор.

Окровавленный меч в руках мертвеца опускался медленно. Рванулась к магу, крича на весь лес: «Валентин, сзади!» — знала, но не желала осознавать того, что не успеваю.

В ужасе остановилась, отшатнувшись, когда его голова подкатилась к моим ногам. Янтарные глаза еще мгновение смотрели в мои, прежде чем их пламя угасло навсегда, а губы в последний раз беззвучно прошептали только одно слово. И я знала, что это было мое имя.

Я кричала, нечеловеческим криком, переходящим в смесь звериного рыка, рухнув на колени рядом с тем, что осталось от моего друга. От того, кто любил меня больше жизни и которого не сберегла.

Я забыла, что кругом полно восставших мертвецов с клинками, о своем долге. Не замечала, что мои оставшиеся в живых защитники, измотаны предыдущим неравным боем.

Только крик, вибрирующий в горле, напоминал о том, что жива. Смутно помнила, как перекатилась через плечо и вскочила, когда шестым чувством уловила движение воздуха, рассекаемого клинком.

Это был выработанный за годы поединков рефлекс, все действия тело выполняло, словно само по себе. На землю медленно падет срезанная прядь моих волос. Подхватываю с земли меч и, с боевым кличем Дуата, бросаюсь в бой. В схватке обзавожусь еще одним клинком и веду оборону уже двумя руками, спиной к спине с кем-то, кого не успела разглядеть.

Сердце заполнила страшная, холодна пустота, которой было все равно кого убивать. Когда противников вокруг больше не осталось, со всей силы рубанула клинками по дереву. Руки заныли, а мечи остались глубоко всаженными в ствол.

Сжав пустые ладони в кулаки и, подняв голову к ночному звездному небу, снова завопила — месть не принесла облегчения, утрата невосполнима.

Вскрикнула и пришла в себя. Вокруг по-прежнему пела река. Волосы на висках слиплись от пота, а по щекам бежали слезы.