РУБИ: Да, ЛБ сказала, что это памятная вещь, которая ей очень дорога.

Она вдруг умолкла, глаза ее широко раскрылись, как будто девушка увидела что-то странное.

Для Руби Редфорт было непривычно чувствовать себя так, как будто она последней из зрителей увидела гориллу. И еще более непривычно было чувствовать себя полной и абсолютной тупицей, однако сейчас она себя именно так и чувствовала.

РУБИ: Ну что я за идиотка! ЛБ не стала бы прицеплять какой-то старый брелок, подаренный ей много лет назад, к такому ценному предмету, как ключ-8, применяющийся для шифровки и дешифровки. В «Спектре» все снаряжение профессиональное, ЛБ – профессиональный агент, она не стала бы мешать работу с сентиментальными воспоминаниями.

Девушка посмотрела на Клэнси.

РУБИ: Ты это хотел сказать, да?

КЛЭНСИ: Я не стал бы называть тебя идиоткой, но да, именно это.

РУБИ: И как я могла купиться на такую чушь?

КЛЭНСИ: Хватит грызть себя, все время от времени косячат – а если говорить обо мне, то я это делаю почти каждый день.

РУБИ: Да, но ты-то сразу понял, что ЛБ соврала, почему же я не поняла?

КЛЭНСИ: А с чего тебе было понимать? Два месяца назад у тебя не было причин сомневаться в ней. Кроме того, ЛБ рассказала тебе эту историю сразу после того, как ты едва выжила, упав с высокого здания. У тебя на уме в этот момент было совсем другое, типа «ого, я жива!».

РУБИ: Предполагается, что я должна уметь справляться с такими проблемами, как жизнь, смерть и падение с высоких зданий.

КЛЭНСИ: Ну да, наверняка это часть твоей работы, но разве ты не понимаешь, что в тот конкретный момент вся эта история про плексигласовую бирку была лишь мелкой деталью? ЛБ упомянула о ней мимоходом, и с чего бы тебе было не поверить ей? Как я и сказал, в то время ты полностью ей доверяла, и если бы она рассказала тебе эту историю сегодня, ты, наверное, усомнилась бы.

В этом он был прав.

– Так как, по-твоему, к ней попала эта бирка, этот брелок, в общем, этот кусок оргстекла?

– Понятия не имею, – ответила Руби.

Наступило молчание.

КЛЭНСИ: И я не понимаю еще одного: если ЛБ – главная злодейка и именно она отрядила Графа собирать все эти сыворотки правды, «сизые секреты» и все прочее, то как объяснить, зачем ей было идти на такие трудности ради кражи ее собственного брелока от ключа?

РУБИ: Ну, это легко. Она хочет сбить «Спектр» со следа. Понимаешь, все впали в паранойю относительно «кротов» и двойных агентов, все заняты тем, что вычисляют, кто это может быть, но никто, конечно же, не укажет на нее.

КЛЭНСИ: Мне это кажется несколько надуманным.

РУБИ: Да тут все надуманно.

КЛЭНСИ: Хорошо, но если ЛБ – не злодейка, тогда кто злодей?

РУБИ: В этом случае, полагаю, я права, и этот кусок оргстекла таит больше, чем кажется на первый взгляд.

Клэнси еще раз взглянул на список «не знаю».

– А что ты думаешь насчет всего этого дела с Нефритовым Буддой? Я имею в виду, что «сизый пахучий секрет» и сыворотку правды имело смысл красть. Какой преступник не захочет иметь в своем распоряжении запах, который может заманить кого угодно куда угодно? Или препарат, который может заставить любого выболтать правду? Но какое отношение ко всему этому имеет Будда? При чем он тут вообще?

– Не знаю, – ответила Руби, – но я думаю, что Будда хранит какую-то важную тайну, и лично я думаю, что дело в глазах.

– Что?

– Тайна скрывается в глазах Будды, – пояснила Руби.

– Разве это не просто старая легенда? – усомнился Клэнси. – Посмотри в глаза Нефритового Будды в полночь, и станешь вдвое моложе и вдвое мудрее… Я имею в виду, какой дурак поверит в такую чушь, не считая твоего папы… не обижайся только.

– Я и не обижаюсь, Клэнс. Я хочу сказать – я понятия не имею, что прочел Граф, когда светил фонариком в рубиновые глаза статуи, но полагаю, он что-то там увидел, какой-то символ или, может быть, даже шифр.

– А нельзя ли отправить кого-нибудь, чтобы он тоже заглянул в эти глаза?

– Статую вернули в Хотан, – напомнила Руби. – Кого мне туда отправить?

– Может, позвонить кому-нибудь в Китае? – предложил Клэнси.

– Что, просто позвонить в Китай и сказать: «Пожалуйста, загляните в глаза Нефритового Будды Хотана»?

– Не просто кому-то позвонить, – развивал свою мысль Клэнси. – Это, конечно же, должен быть кто-то, кто работает в Хотанском музее.

– Все не так просто. Еще нужно вычислить, каким лазерным устройством Граф светил в глаза Будды – это ведь был не обычный фонарик, – заметила Руби. – А потом придется убедить кого-то из работников музея пойти и сделать это.