— Я бы хотела, чтобы вы показали мне дорогу в Виттлих. Или проводили. Если, конечно, вам по пути! Ещё… если вам удобно, я бы не отказалась от рекомендаций. Признаюсь, я мало что умею делать по хозяйству. Но буду стараться! А если в Виттлихе не найдётся места, я найму подводу и…

«Дура! Проговорилась! Он поймёт, что у меня есть деньги! А вдруг он — разбойник? Скорее всего, так и есть. О, боги, какая же я всё-таки глупая!»

— Плохой план, — произнёс он медленно, и голос окутал теплом и негой…

— Почему?..

— Тебя ищут?

— Н-не знаю.

«Не важно…»

— Ты что-то взяла с собой, убегая?

— Мамино украшение. Не смотрите на меня так, я — не воровка. — Герти бросило в жар, захотелось даже расстегнуть шубку. — Просто папа часто говаривал, что в этой жизни никто ничего не делает просто так.

— Плохой план. — Мужчина поднял руки над головой и лениво потянулся.

— Но почему? — она всё ещё боролась.

— Тебя задержат в первом же доме. И сдадут родителям за вознаграждение.

В грудь Герти будто вогнали кинжал.

— У меня больше нет… родителей.

— Бывает… — глухо ответил мужчина. — Значит, сдадут врагам.

— Что же мне делать? — сквозь слёзы прошептала она.

— Это ты сама решишь.

— Вы мне поможете?

— По правде говоря, мне не стоит появляться в Виттлихе. А до ближайшего города несколько дней пути. — Даже в полумраке было заметно, что мужчина не сводит с неё светло-голубых глаз. — Но что-то мне подсказывает, что ты не продержишься неделю. Идти придётся ночами, пешком и без крыши над головой.

«Идти?»

— А лошади?

— Ни одна лошадь не сможет ко мне подойти… — эти слова почему-то прозвучали настолько угрожающе, что у Герти зашевелились волосы на голове.

С минуту она не могла собраться с мыслями.

К треску костра добавился шелест листвы. Порывом ветра принесло сухие мелкие снежинки с ближайшей ели.

Герти по-прежнему не понимала, что происходит. Но мысль о том, чтобы провести остаток ночи в лесу, казалась дикой и не выглядела больше правильной.

А ещё ей нестерпимо захотелось снова услышать баюкающий голос этого странного человека.

— Лошадь не сможет? Или я просто ослышалась, и это вы боитесь подходить к ним?.. Вы падали в детстве с коня?

Мужчина усмехнулся. Ветром прибило пламя костра и Герти смогла увидеть, что на щеках его появились ямочки, а губы растянулись в широкой улыбке. Странной. Неправильной. Что-то напоминающей.

Перед глазами встала классная комната. Злой мастер Игнац раскрыл потрёпанный фолиант. Учитель положил его детям на стол, чтобы показать изображения тварей Мрака. Но глаза Герти застилали слёзы — учитель вытаскивал ивовый прут из длинной вазы с водой…

— Прости, я не хотел тебя напугать. Во всяком случае, не так сразу, — незнакомец опустил подбородок, пряча блестящие зубы с двумя длинноватыми клыками.

«Он безумный…» — мороз пробежал по коже, будто не было рядом с Герти высокого жаркого костра.

— Я — вампир.

Девушка открыла рот.

— И может быть, ты права, безумие и правда начало одолевать мой разум. Хотя я стараюсь…

Остаток фразы утонул в гуле — кровь застучала в ушах Гертруды. В глазах начало темнеть. Сознание скользнуло в темноту… тёплую, уютную и безмятежную…

Глава 3. Дом Мрака

Очнулась она во Мраке.

«Хотя вряд ли в мирах посмертия пахнет мужскими духами, а служанки скребут полы щёткой и напевают фривольные песенки,» — Герти поднялась на локтях и удостоверилась в своих догадках.

По правде сказать, темнота царила только в углах комнаты и в её кровати, почти полностью завешенной балдахином. А в спальне, просторной, как зал для танцев, простоволосая женщина мыла пол. Особенно тщательно она тёрла на том пятачке света, что падал от яркого светильника, стоявшего на столе.

— Простите, пожалуйста, где я? — комната больше напоминала библиотеку.

«Но кто держит в читальне кровать?» — куда бы Герти ни повернула голову, всюду у стен стояли полки с книгами, свитками, коробками, шкатулками и разными странными предметами или же висели плакаты с рисунками.

Ещё она заметила, что сидит лишь в платье, а шубка и платок аккуратно висят на спинке высокого резного стула.

— Выспалась? — голос горничной оказался звонким. Она разогнулась и выжала тряпку в лохань с водой. — А ты что же, ничего не помнишь?