Барон послал в меня заклинание, и мои растрепанные волосы тут же высохли. Он отпустил Рафику, и та на летяге отправилась на корабль. Больше Маренберг не произнес ни слова, пока мы возвращались в селение. Дети остались ухаживать за ящерами, да и уходить им из ущелья не было нужды: жили они там же.

Перед главным поселением черный маг нарушил тягостную тишину.

— Настоятельно рекомендую никому не рассказывать о ваших любовных похождениях, — барон выдал совет, о котором его никто не просил.

— Вы о поцелуях? — Я уже и забыла про это. — Не было никаких похождений, — отмахнулась от его совета.

— Когда любят не изменяют, — глухо возразил темный лорд.

При намеке на измену сердце кольнуло острой болью, что я даже остановилась, чтобы переждать внезапный приступ. Дыхание участилось. Кровь побежала по венам быстрее. Неясные мысли и образы предстали перед глазами.

Я не изменяла Рэйю. Всего лишь училась целоваться в тайной беседке. Мне было пятнадцать, стихийнику — шестнадцать. Целоваться с ним было неприятно, мокро и слишком слюняво. Это был первый и последний раз, когда я пыталась вызвать ревность у любимого. Над моей неумелой попыткой виконт Нессельфольде лишь посмеялся. Он, моя вынужденная нянька, знал обо мне все. Рэйнер даже не остановил нас, когда я, сбежав с очередного скучного урока, отправилась в беседку в саду.

Однако странные образы никак не походили на то, что я помнила. Виски ломило. Ухватить мысль за хвост не удалось. Она растворилась в воспоминаниях так же неожиданно, как и появилась. Головная боль ушла вслед за ней.

— Я люблю его, — привела свой единственный аргумент.

— Все так говорите поначалу, а потом ненавидите и убиваетесь, — желчно выплюнул Маренберг.

— У вас проблемы с женой, барон? — Нечаянная догадка озарила меня. — Так вы не стесняйтесь, расскажите. Я же тоже женщина, — на этих словах немного приосанилась. — Может, помогу советом.

Убийственный взгляд красноречиво указал, что эти слова были излишними. Стоило бы промолчать. Понурив голову, молча плелась за ним.

Долго предаваться унынию не хотелось. Радость от полета на Шасе и то, что он теперь будет со мной, вытеснила неприятный осадок от разговора с бароном. Теперь же все мои мысли были заняты, во-первых, тем, как сообщить Рэйю о ящере, а во-вторых, хотелось порадовать и отблагодарить ребят за то, что они присматривали за Шасом, пока тот был маленьким.

Мой ящер еще не был взрослым. Сейчас он в возрасте чуть старше подростка. Через пару лет он станет в половину больше своего размера и тогда действительно станет взрослым. Так мне рассказали дети.

Барон повел меня в другое здание, не в то, где маги обсуждали дела с островитянами. Там оказалась еще одна столовая. Местные жители, как и темные лорды поприветствовали меня встав со своих мест. Виконт Нессельфольде усадил меня рядом с собой и придвинул мою порцию, предварительно своей ложкой попробовав все кушанья в моей тарелке.

Мне эта процедура была знакома, а вот старейшина и другие переселенцы в шоке уставились на главу делегации. Тот, как ни в чем не бывало, продолжил поглощать обед. Черные маги последовали его примеру. Я улыбнулась хозяевам и тоже приступила к трапезе.

Новость о питомце не давала мне покоя. Я прекрасно знала, что если расскажу о нем Рэйю наедине, то нарвусь на отказ без права на обжалование. Значит, придется действовать при посторонних. Как же не любила я использовать других в своих целях! К сожалению, выбора не было.

— Ваше сиятельство, — обратилась я к любимому, когда тот утолил первый голод.

— Да, ваше высочество, — тот перебрал столовые приборы и внимательно посмотрел на меня.

— У нас будет пополнение, — звонким голосом сообщила я.

Из-за того, что нервничала, то сказанное прозвучало громче, чем мне того хотелось. Нет, в столовой не повисла не тишина. Наоборот, начался гвалт, и островитяне потянулись поздравлять меня и виконта. Только вот с чем, я так и не поняла.

Кто-то из черных магов поперхнулся так, что шатаясь на подгибающихся ногах поплелся к выходу. Барон Маренберг зажал себе рот рукой. Его плечи сильно подрагивали. Ройсс передал Бадсбургу выигрыш второго. Еще один темный лорд отвернулся от стола и согнулся пополам. Остальные двое откровенно смеялись над моими словами.

Я повернулась к Рэйнеру. Вся его фигура, казалось, потемнела от ярости. Волосы на голове Нессельфольде зашевелились. Гневный взор обещал мне самые страшные муки.

Обратив внимание на реакцию черных магов, островитяне поумерили пыл с поздравлениями с будущим рождением ребенка. Ребенка?!

Ой, мамочка!

— Я имела в виду своего ящера, Шаса, — тут же попыталась я объяснить. — Он полетит с нами.

— Нет, — сказал Рэй как отрубил.

— Но это же… это… — я лихорадочно принялась перебирать подходящие варианты. — Это же подарок от благодарных жителей острова! — Нашлась я с ответом.