— Слышишь меня! Выбирайся на берег! Поняла?

Дождавшись кивка, я развернулся и бросился обратно в холодную и темную воду. Мой народ верил, что в такой воде живут злые духи, которые хватают людей за ноги и утягивают их на дно, чтобы сожрать там.

— Вы и так сегодня нажрались досыта! — прохрипел я, отчаянно плывя к тому месту, где в последний раз видел Перепёлку. — Дайте мне хотя бы её спасти!

Она еще держалась за стул, но уже была без сознания, нахлебавшись воды. Схватив её, я развернулся и поплыл назад, уже ничего не видя и не слыша от усталости. Ноги от холода едва шевелились, я чувствовал, что с каждой секундой мне самому все тяжелее держаться на воде, протез тянул на дно. А тут еще и она… я понимал, что вместе с ней просто не смогу выплыть, все равно Перепёлка уже не дышала… так не лучше ли было оставить её… все равно бы я не смог её спасти…

— Врешь, сука! Я в жизни ни кого не бросал…

Еще рывок… еще рывок… еще один рывок… еще немного вперед… до берега близко… очередная волна накрыла меня с головой…

— Держись!

Я не понял, что мне кричали. Но потом чья-то рука схватила меня за воротник и дернула наверх. Очнувшись, я увидел перед собой лодку, в которой сидели солдаты. Один помог мне, а двое других вытянули Перепёлку.

— На хлебни! — солдат сунул мне в руки флягу.

— Она… — мне не хватало воздуха, я кашлял, пытался выплюнуть воду из легких и надышать всласть воздухом, который казался таким вкусным и сладким, но еще больше я хотел сказать самое важное…

— Не дышит! — крикнул солдат. — Гарен! Она не дышит!

Седой, солдат тут же бросил весло и рванулся к Перепёлке. Он открыл ей рот и подложил под голову какую-то свернутую тряпку и сказал другому солдату:

— Давай!

А потом начал с силой давить на грудь Перепёлке. А второй солдат стал делать ей искусственное дыхание. Но она не дышала…

— Еще! Давай! Вода холодная!

Я не понимал, какое значение имеет вода, не понимал, почему старый солдат, судя по всему санитар, с такой силой давит на грудь Перепёлке, что запросто сломает ей ребра, сам дрожал от холода, сжимал в руке флягу и смотрел… Другие солдаты гребли к месту гибели парома.

— Еще! Давай!

Вдруг Перепёлка дернулась и закашлялась. Солдаты тут же успокоили её и укутали шинелями, а потом взялись за весла и дружно погребли дальше. Очнувшись, я выпил из фляги, закрыл её и приготовился помогать другим. В воде еще многим нужна была помощь.

Когда мы вернулись на берег, вместе с нами в лодке сидело всего три спасенных человека. А на берегу уже весело трещали костры. Солдаты из пехотной части, расположенной неподалеку, рубили топорами дрова. Кашевар обходил всех с большим котелком горячего чая, пахнущего шиповником и хвоей. А прапорщик раздавал чистую одежду. Для многих она, особенно для детей, была велика, но зато она была сухой. К сожалению, из четырехсот пассажиров корабля, название которого я не успел узнать, спасти удалось меньше ста человек.

— Капитан, спасибо вам, — от души поблагодарил я офицера, распоряжавшегося всем, и пожал ему руку.

— Не стоит, это наш долг, — немного промолчав, он спросил. — Штурмовики демонов атаковали?

— Да… суки… впервые в жизни я пожалел, что я не летчик-истребитель, а штурмовик.

— Ничего. Штурмовики тоже нужны. Сколько раз они нас прикрывали, не счесть. Может, и вы как-нибудь прикроете.

— Обязательно, — пообещал я. — Не вас, так других солдат. Только вот до части своей доберемся и снова в бой.

Еще раз поблагодарив его за помощь, я пошел к своим. Алисия и Перепёлка грелись у костра под одним одеялом, и по очереди пили чай из одной кружки. Я сел рядом и замолчал, не зная как начать разговор. Немного подумав, я сказал как есть.

— Извини, — я посмотрел в глаза Перепёлке. — Я бросил тебя…

Алисия опустила глаза, но Перепёлка лишь покачала головой.

— Я знала, что вы так поступите. Но это не имеет значения, ведь вы вернулись и вытащили меня.

— Это солдаты спасли тебя, а не я.

— Но если бы не вы, они бы не успели. И я разговаривала с ними, и они и Алисия сказали, что вы уже сами тонули, но пытались спасти меня. А если бы я не играла в героя, то вообще бы уже давно была на этом берегу, и вам бы не пришлось возвращаться, чтобы вытащить меня из воды.

— Может быть и так, — кивнул я. — А может быть наоборот, я бы пытался спасти какого-нибудь тяжелого стрелка или механика и утонул бы вместе с ним.

— Мы живы и это главное, — тихо сказала Алисия. — И мы не знаем, сколько еще сможем прожить, так что давайте вернемся к этой теме, когда лет через тридцать соберемся все вместе на встрече ветеранов полка.

В часть мы смогли вернуться лишь на следующий день, когда Ивар Кардеш уже места себе не находил. Он узнал, что корабль, на котором мы добирались, сбили, но до последнего надеялся, что мы оказались в числе выживших.

— Карл Йорген погиб, — доложил я.

— Жаль мужика, — тихо произнес Ивар Кардеш. — Но хотя бы вы добрались. Отдыхайте. Завтра снова в бой.

По горным склонам стелился утренний туман. На пронзительно синем южном небе не было ни облачка, а внизу раскинулись пышные непроходимые джунгли. Заснеженные вершины гор сияли в свете восходящего солнца.