Я, прекрасно зная, кто он такой, не ждала чего-то большего.

Понимала, что сегодня он здесь, а завтра нет. Он не обещал ничего. Не упоминал о своих делах.

Никаких подробностей. Не знакомил со своими друзьями. Только Васю я знала. И ни в каких злачных местах мы не бывали вместе никогда.

Складывалось ощущение, что он просто не хочет, чтоб я соприкасалась с другой стороной его жизни.

Сначала я переживала, потому что не понимала, какие у нас отношения, к чему они приведут. Воспитана так все же. Нужна определенность.

Но потом поняла, что здесь никакой определённости быть не может.

Я смотрю на реку, грею ужин своему мужчине. Который тогда, ночью, на мое признание ответил коротким: «Люблю, Ольк». И думаю, что плевать мне на определённость. И на будущее. Главное то, что происходит сейчас.

Звонок заставляет вздрогнуть. Ну наконец-то!

Открываю дверь, обнимаю, с наслаждением утыкаюсь в шею. Он невозможно вкусно пахнет. Всегда.

Даже, когда приходит усталый, недовольный, замученный. Я все равно его хочу. Все равно не могу остановиться, чтоб не потрогать, не погладить, не поцеловать.

Он принес цветы. Нежные пионы. Розовые и круглые. Обнимает, прижимает к себе.

— Привет, Олька.

Но я ответить не успеваю. На шее четкий след красной вульгарной помады.

Я замираю. Провожу пальцем.

Чувствую, как он застыл. А потом шумно выдохнул.

— Ольк…

Я отхожу в сторону. Смотрю на него. И чувствую, как затапливает ярость. И ревность. Невозможная, дикая, кошачья.

Он мне ничего не обещал. Это да. Но это не значит, что я ему что-то позволю.

Разворачиваюсь и иду на кухню.

Ужин же. Грела. Ждала.

Пока его там целовали женщины с вульгарными красными губами.

Когда я крашу губы, ему не нравится. Просит стереть, целовать неудобно. А на других, значит, все устраивает. Да?

Он идет следом. Вздыхает.

— Ольк, ну хватит, не выдумывай ничего. Это случайность.

Я разворачиваюсь.

Случайность, да? Прямо случайность? Случайно какая-то баба обняла тебя и чмокнула в шею? Да, Олег?

Взгляд падает на сковородку с любовно подогретым ужином.

Хватаю и швыряю в него.

Со всего размаха.

Реакция у него всегда была хорошая, уворачивается.

— Ой. Случайность. Прости.

— Ольк…

— А член у тебя не в помаде? А? Случайно?

— Хочешь посмотреть?

У него становится нехороший, тяжелый, дикий даже взгляд. И у меня от этого взгляда моментально так же тяжелеет в низу живота.

Я не собираюсь это анализировать и вообще думать об этом.

Я хочу, чтоб он получил по заслугам.

За мое ожидание, за мое беспокойство, за свое скотство, за то, что заставляет меня усомниться в себе.

Разделочная доска попадается под руку, тяжелая, деревянная.

Я хватаю, раздумывая — швырнуть или по голове двинуть?

Но времени на принятие решения у меня, оказывается, мало, потому что Олег неожиданно шагает ко мне, легко отбивает неловкий удар доской, перехватывает руки, смотрит.

Ноздри у него раздуваются бешено. Взгляд страшный, скользит по моему запрокинутому злому лицу.

Я цежу сквозь зубы злые ругательства. Я много знаю, ты удивишься, Олег, чему можно научиться, разъезжая по рабочим районам Питера.

Я приказываю ему убираться прочь.

Он усмехается, не выпускает моих дергающихся рук, а в следующее мгновение я уже у него на плече, ору, болтаю ногами и бью его кулаками по спине, голова кружится, в глазах темно от резкой перемены положения.

Ну надо же, какой сильный! Так быстро схватил, я и вздохнуть не успела!

Пока ругаюсь, кричу и сопротивляюсь, силы заканчиваются полностью, в глазах так и не настает просветления, потому кровать под спиной ощущается, как блаженство.

Пока я пытаюсь вздохнуть, проморгаться и отправить Сухого в далекое пешее эротическое, он успевает стащить с себя рубашку и вынуть ремень из джинсов.

— Пошел к черту! Иди к той овце, что помадой тебя мазала! — Шиплю я и отползаю подальше, стараясь смотреть строго в глаза.

Я очень зла, очень, но мозги работают все же, и я прекрасно прогнозирую дальнейшее.

И не сказать, что меня это не заводит! Очень даже заводит!

Олег стоит надо мной с ремнем в руках, взгляд у него жестокий и черный, а усмешка такая, что хочется вместо ругательств и посылов прогнуться и ноги раздвинуть.