Если бы кто-то из жителей деревни в эту минуту выглянул в окно, он был бы крайне удивлён тем, что парочка целуется прямо на морозе. Не то чтобы местные жители осудили бы подобное поведение; даже напротив: ощутили бы жгучую зависть и непреодолимое желание оказаться на их месте.

Казалось, пространство сжалось, а время остановилось.

Внезапно Даниэла вздрогнула и отстранилась. Совсем рядом послышался шум мотора, и она машинально отшатнулась от Лахи. Возле их машины припарковался чей-то «вольво», и кто-то вдруг окликнул ее по имени.

— Надо же, какое совпадение!

Прямо к ним спешила Хулия; за ней следовала женщина примерно того же возраста.

— Хулия! — Даниэла вяло ее расцеловала. — Что ты здесь делаешь в такое время? Разве ты сейчас не в Мадриде?

— Одному из моих сыновей пришло в голову встретить Новый год здесь, а мне захотелось повидаться с подругой, — ответила Хулия, не сводя глаз со спутника Даниэлы.

Женщина подошла к ним. Волосы у неё были настолько светлыми, что казались совсем белыми.

— Асенсьон, это дочка Килиана, — представила Хулия Даниэлу.

Асенсьон и Даниэла с интересом посмотрели друг на друга.

— Мы с Асенсьон — давние подруги, ещё со времён Гвинеи, — пояснила Хулия. — Она вышла замуж за Матео, одного из товарищей твоего отца; он умер пару месяцев назад...

— Соболезную, — произнесла Даниэла и тоже расцеловала ее в обе щеки.

— Спасибо, — ответила Асенсьон. — Мы с Матео все эти годы только и говорили, как приедем в долину Пасолобино, но всякий раз мешало то одно, то другое... Короче, так и не собрались...

— Я убедила ее провести здесь несколько дней со мной: глядишь — хоть немного повеселеет, — сказала Хулия.

Даниэла заметила, что во время разговора Хулия бросала недвусмысленные взгляды на Лаху, и ей не осталось ничего другого, как представить его, проклиная про себя злодейку-судьбу. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-то испортил им этот вечер.

Лаха подошёл к женщинам, чтобы их поприветствовать.

— Так значит, вы обе жили в моей стране? — спросил он, сердечно улыбаясь.

Асенсьон кивнула и крепко сжала губы, с трудом сдерживая слезы. Хулия широко раскрыла глаза.

— Лаха... — прошептала она.

— Да, Лаха, — ответила Даниэла, не желая вдаваться в объяснения и чувствуя, что разговоры о Гвинее могут затянуться надолго. — Он приехал к нам в гости на несколько дней. Кларенс познакомилась с ним во время поездки.

— Да, она мне рассказывала... — Хулия ощутила внезапную тяжесть в груди. Нервным жестом она принялась поправлять перчатки. — Она там познакомилась с одной семьёй: Лахой, Инико, Бисилой...

И она тут же пожалела, что начала объяснять.

— А это случайно не та Бисила?.. — начала Асенсьон, удивленно изогнув бровь.

— Ну да, Бисила, — перебила Хулия. — Необычное имя, правда? А где Кларенс?

— Она не очень хорошо себя чувствует и решила остаться дома, — объяснила Даниэла.

— Ах, какая жалость!

Хулия не могла отвести глаз от Лахи. Густые кудрявые волосы, широкий лоб, крепкая челюсть, округлый подбородок... и эти глаза... Несомненно, это он. Это так же очевидно, как снег зимой. Кларенс нашла его, но знает ли правду?

Хулия посмотрела на Даниэлу: щеки девушки разрумянились, большие карие глаза возбужденно блестели. Знает ли она?..

Воцарилось недолгое молчание. Даниэла испугалась, что Лахе, при всей его вежливости и искреннем интересе к людям, бесконечный диалог двух старух покажется утомительным.

— Вы приехали как туристы? — спросил он, понимая, что надо что-то сказать.

— У нас заказан столик в этом ресторане, — Хулия махнула рукой в сторону здания у них за спиной и снова посмотрела на Лаху. — Надеюсь, тебе понравится наша долина.

Лаха покривил губы в зловещей усмешке и покосился на Даниэлу.

— Могу вас заверить, что она мне уже нравится, — сказал он.

Даниэла прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

Когда женщины пошли в ресторан, Даниэла достала из кармана ключи от машины.

— Может, нам тоже здесь поужинать? — предложил Лаха.

— Можно ли найти лучшее место?.. — ответила она.

Пока Хулия и Асенсьон оставались в ресторане, она не могла даже прикоснуться к Лахе, иначе они обо всем догадались бы. В маленьком, уютном и романтичном ресторане ее мечты вдруг стало угнетающе холодно.