51

Ксения прикрыла глаза для того, чтобы сосредоточиться и подумать. Справа и слева от неё сидели два шкафоподобных субъекта. Люди Ершова явно переоценивали её способность сбежать. В прошлый раз ей просто сопутствовала удача. Ксения не планировала побег заранее, а воспользовалась подвернувшейся возможностью. Сейчас всё по-другому.

Итак, по порядку. Месяц назад Новиков сделал предложение выйти за него замуж. И Ксения согласилась. Хотя формально ещё была невестой Ершова. Но Саша обещал, что всё уладит. Или не обещал? Может, ей это только показалось? Почему сейчас всё, что говорил тогда Саша, кажется размытым и нечётким? Наверное, Новиков обладает какими-то особыми способностями дурить людям головы. Почему её раньше не насторожило то, что он пропал сразу, как сделал предложение? Вывод напрашивался сам собой. Саша опять только использовал её в своих целях. А значит, с Ершовым и его людьми ей придётся разбираться самой. Борис не простит измены. Он закопает её у себя на участке так, что никто никогда не найдёт.

Стоп! Такие мысли допускать нельзя. Отбросить эмоции! Только факты.

Она открыла глаза и посмотрела в окно. Машина въезжала в ворота жилого комплекса, где находилась московская квартира Ершова. Значит, сразу убивать её не станут. А это уже шанс изменить положение в лучшую сторону.

Ксению заперли в комнате. Она окончательно взяла себя в руки и обрела способность трезво рассуждать, стояла у окна и смотрела на Москву с высоты пентхауса. В сгустившихся сумерках на чистом синем небе зажглись маленькими точками звёзды.

Те, кто не потерял способности поднимать голову, чтобы посмотреть на звёзды, осознают своё место во Вселенной. Люди — лишь маленькие песчинки в бесконечном космосе. Проблемы каждого отдельного человека только кажутся глобальными и неразрешимыми. А на деле всего лишь лёгкое колебание материи.

Ксения ждала. К полуночи вернулся Ершов. Из-за запертой двери она слышала шум голосов, грохот падающих предметов и отброшенных стульев. Борис ворвался в комнату. Ксения осталась стоять у окна спиной к нему. Она наблюдала его раздражение в тёмном отражении оконного стекла. Ершов захлопнул за собой дверь, рывком ослабил галстук и сбросил пиджак.

— Где ты была? — рявкнул он так, что заложило уши.

— Мне нужно было время, чтобы подумать, — спокойно ответила Ксения, не поворачивая головы. Слова давались легко.

— Ну и что, подумала? — Борис подошёл совсем близко и встал за спиной.

— Да, — она повернулась к нему лицом и посмотрела прямо в глаза.

— Я должен знать, где ты была, — сквозь зубы процедил он.

***

Когда Борису сообщили, что Ксения вернулась домой, он находился в Норильске. Возникли сложности с местными чиновниками, пришлось лететь и всё решать лично. Он пробыл там до конца января, но Фомину дал указания следить и больше не упускать из вида эту женщину. По прибытии в Москву первым делом велел привезти к нему Ксению. Думал, что задушит собственными руками, так его разбесило её внезапное исчезновение. Но когда увидел её, такую спокойную и красивую, у себя дома, гнев куда-то улетучился. Раздражение осталось, но злости не было.

— Я была там, где никто не мешал, — ответила она и обвила его шею руками. Он вздрогнул. Сейчас Борис был взъерошенный и потерянный, как воробей. И совсем не страшный. Почему она его боялась?

— У меня нет времени гоняться за бабами. На твоё место стоит целая очередь из красавиц и умниц, — он ещё пытался казаться рассерженным.

— Я могу воспринимать твои слова как отставку? — её губы изогнулись в усмешке. Она чувствовала, что это сражение уже выиграла. В реальность происходящего не верилось.

— Я ещё не решил, — он нахмурился и засопел, как обиженный ребёнок. Какая интересная привычка, вот так сопеть, если получается не по его.

— Никогда не сравнивай меня с другими женщинами, — резче, чем следовало, сказала она. — Хочешь быть с ними, я тебя не держу.

Ершов опешил. Ещё ни одна женщина так себя с ним не вела. Ксенька либо очень наглая, либо глупая. У Бориса было много женщин, разных, но такой непокорной ещё не встречал. Иногда Ксения казалась покладистой, но он не ощущал обладания.

Она стояла у окна, натянутая, как струна. В глазах — огонь. Не робкое пламя свечи, а настоящий лесной пожар. Эта женщина будет его, хочет того или нет. И если он не может покорить её дух, то пусть хотя бы тело будет принадлежать только ему.

Борис схватил Ксению за локоть и притянул к себе. Сильно. Он хотел причинить ей боль. Рывком разорвал блузку, пуговицы мелкой дробью разлетелись в разные стороны. Ершов тискал её тело, оставляя на нежной коже красные пятна от пальцев. Ксения сначала изгибалась, пыталась вырываться из его объятий, а потом вдруг сцепилась с ним в жестокой схватке. Она не сопротивлялась, она сражалась — кусалась, царапалась, как дикая кошка, уворачивалась, как змея, и нападала. Словно с цепи сорвалась. Весь накопившийся за последние месяцы страх Ксения направила на Бориса. Ему досталось и за предательство Павла, и за лицемерие и обман Саши.

Ершов не ожидал такого отпора и ещё больше разозлился. Повалил её на пол, перевернул на живот и прижал лицом к ковру так, что она не могла пошевелиться. Ксения поменяла тактику, обмякла и подстроилась под его тело. Борис задохнулся от охватившего его желания. Он решил, что Ксения покорилась и признала его превосходство. В любви она была так же неистова, как в сопротивлении. Ершов чуть не умер от ощущения обладания этой женщиной, от переполнявшего чувства счастья. Борис, обессиленный, рухнул на пол рядом с ней.