– Пока нет, – я щелкнул пальцами. – Как называется, когда тренер меняет план в перерыве? Я внесла…

– Коррективы.

Я усмехнулась. Он этого не сделал.

– Я внесла коррективы в свою стратегию.

С большим размахом я развернула стул, поставила термос и коробку с завтраком на пол и села.

– Итак, мистер Хоторн. Задумывались ли Вы о своих больших потенциальных карьерных возможностях?

Коул указал на дверь – все еще широко открытую и готовую захлопнуться перед моим лицом.

– Уходи.

Я не сдвинулась. Вместо этого я встретила его синие глаза, как из сборника рассказов, и устремила свой самый осуждающий взгляд на большого хулигана.

– Я предупреждала тебя, что вернусь, – сказала я. – На этот раз я пришла подготовленной. Тебе не придется беспокоиться, что сегодня я проголодаюсь.

– Это чертово облегчение для меня. Особенно, когда ты поужинаешь в своем собственном доме.

– А я-то думала, что мы проведем вместе хороший день.

– На случай, если ты не заметила... – Коул жестом указал на свои владения – совершенно уединенные и безмолвные. – Я немного одинок. Я бы хотел, чтобы так и оставалось.

– Здесь очень много пустого места.

– К чему ты клонишь?

Я решила рискнуть, пытаясь раскрыть его.

– А где твоя семья?

Коулу не понравился этот вопрос. Его челюсть сжалась так сильно, что я боялась, что он сломает зубы.

– Умерла и похоронена. Оглядись. Ты видишь то, что от них осталось.

О. Так вот чем объяснялось это имущество.

– Но тебе не с кем поделиться этим?

– Зачем? Думаешь вторгнуться и в мою кровать?

– Это называется светская беседа, Казанова.

– Это называется незаконное проникновение, красавица.

– Ты ужасно сварливый, – я проигнорировала его пронзительный взгляд, пригвоздивший меня к стулу. Я вытащила из сумки книгу, облизала палец и полистала страницы. – Тяжелый день?

Пока зверь рычал и не кусался. Он ходил с яростной гримасой.

– Завтра день игры, – сказал он.

– Да.

– Я должен одеться и встретиться лицом к лицу с нашей проклятой смертоносной дивизией соперников.

– О, это не должно быть проблемой для лучшего защитника MVP лиги три года подряд, верно?

– Игра будет по национальному телевидению. С распроданным домашним стадионом для ста тысяч злобных фанатов «Монарха», жаждущих крови.

Я не отрывала взгляда от книги, хотя и не прочитала ни слова.

– Мне кажется, что у меня есть что-то в моем планере об этой игре.

– Блядь…

– Разве ты не готов к сезону?

Баритон Коула угрожал и грохотал в нужных местах.

– Я был бы рад, если бы смог провести одну ночь в одиночестве без твоего проникновения в мой дом!

– Я подумала, что мы составим друг другу компанию.

Коул выругался. Он ворвался в свое логово и вернулся через тридцать секунд.

– Разве тебе больше негде быть?

Я перевернула страницу книги.

– Да, но... такова жизнь агента. Боюсь, мы всегда на дежурстве.

– Это хуйня, даже для агентства Мэдди, – Коул провел рукой по своему конскому хвосту. Резинка для волос слетела, и его грива опустилась на плечи. – Такая женщина, как ты, должна что-то планировать на субботний вечер.

Я и планировала. Дочки-матери. Прачечная. Время вздремнуть. Это было самым забавным.

– Я думала, мы не любим светские беседы?

– Клянусь Богом…

– Мистер Хоторн, я же говорила. Я уйду, когда Вы согласитесь на обмен. Вы знаете, как от меня избавиться.

– Да, черт возьми.

Коул навис надо мной.

К такому развитию событий я не была готова. А должна была, честно говоря. Но ничто в моей жизни не подготовило бы меня к тому моменту, когда живой, дышащий, огромный гигант вдвое больше меня решил поднять меня, как мешок муки. Я вскрикнула, но Коул перекинул меня через плечо и направился к двери.

– Я не привык принимать гостей в своем доме, – сказал он. – Это можно считать грубостью.

Я пнула его ногой, шокировано хлопнув по спине. Иисус, он был очень высоким. Неудивительно, что Роуз всегда хотела, чтобы я несла ее.

– Отпусти меня, – я даже не стала кричать. Я не доставлю чудовищу такого удовольствия. – Это совершенно неуместно.

– Тогда это тебе точно не понравится.

Его рука опустилась на мою задницу.

И это было больно!

Шлепок эхом разнесся по холлу, и я завизжала на его плече.