– Николай Васильевич, а вот представьте… что кто-то заявляет, что он с другой планеты. Следует немедленно отмести такое заявление как вздор – или все-таки можно прислушаться?

– Отмести, – не раздумывая, отвечал Звездочкин. – И даже обратиться за психиатрической помощью, которая явно требуется человеку, заявляющему такие вещи.

– Ну зачем же такие крутые меры? – елейно-либеральным голосом вопросил я. – А что если человек просто шутит?

– А что в этом смешного? – хмыкнул Звездочкин.

– Ну вот просто розыгрыш такой.

– Не люблю розыгрыши.

– Ну а кто-то вот, может, любит, – не отставал я.

– Молодой человек, – раздраженно обратился ко мне астроном, – вы пришли спрашивать меня про звезды или про розыгрыши, слухи и прочие фокусы? Если последнее, то я такую беседу поддерживать не хочу.

– Вы готовы говорить только о звездах?

– Вот именно.

– Но это же именно то замыкание в себе, на которое вы сами, как я понял, сетуете. Почему бы не отвлечься и не поговорить о чем-то более человеческом?

Звездочкин пожевал губами и неожиданно смягчился:

– Эх, да валяйте – спрашивайте что угодно! Что мне терять действительно? А так хоть еще раз потешу самолюбие, когда свою фамилию снова в газете увижу.

– Ну так вот, – не скрывая радости, продолжил я, – значит, человек, заявляющий, что он с другой планеты – непременно шутник, лжец и так далее? Никакого другого варианта быть не может?

– Может, – отвечал астроном. – Он может быть просто психом и искренне считать себя инопланетянином. А может назвать себя привидением, вампиром… кем там еще? Это все вещи одного порядка.

– Но привидений на свете точно не бывает, – парировал я. – А исключать существование инопланетян с такой же уверенностью невозможно. Не так ли?

– Не так, – отрезал Звездочкин. – То есть это не совсем корректно. Необходимо исключать наличие каких-либо подлинных фактов, свидетельств существования инопланетян. В принципе они почти наверняка существуют, учитывая бесконечность Вселенной. Но вот беда: ближайшие планеты, на которых возможна жизнь, тем более разумная, находятся от нас на таком расстоянии, что ни мы, ни они никогда это расстояние не преодолеют. Следовательно, присутствие инопланетян на Земле и вообще в Солнечной системе исключается безоговорочно и наотрез. А о далеких наших, как вы, журналисты, пишете, «братьях по разуму» мы попросту никогда не узнаем. Равно как и они о нас.

– А как же этот самый проект, – что-то смутно припомнил я, – про поиск внеземных цивилизаций? Это же вроде было официально – на уровне НАСА или вроде того?

– Блажь, блажь, – энергично замотал головой Звездочкин. – Неграмотные денежные мешки вложились в этот проект, но никаких результатов он не принес и не мог принести. Космические расстояния, мой друг, это не шутка. Нам даже какой-нибудь радиосигнал с ближайших потенциально – заметьте, только потенциально! – обитаемых планет надо ждать миллион лет. Что уж говорить о прилетающих блюдцах? Нет-нет, на блюдечке с голубой каемочкой нам внеземную жизнь никто не доставит…

– Ну а если такие блюдца, – провокационно изрек я, – просто свидетельствовали бы о громадном преобладании их технологий над нашими?

– Детские сказки, – парировал астроном. – Скорость света, молодой человек, есть максимально возможная скорость. Вы, надеюсь, помните это со школьных лет? И даже если бы могучие пришельцы изобрели блюдце, способное перемещаться с такой скоростью, ему бы пришлось лететь все тот же миллион лет. Думаю, вы со мной согласитесь, что даже в далеких галактиках возможность достижения подобного возраста каким-либо живым существом – это уж чересчур…

032

Я вспомнил, как Ю говорила, что планета Эфир находится в другом измерении, и рискнул спросить Звездочкина об этом.

– Другие измерения? – задумчиво переспросил астроном. – Знаете, вот в этом я не очень разбираюсь. На этот счет есть определенные теории, но нет никаких доказательств…

– Но нет и доказательств того, что этого не может быть! – радостно воскликнул я.

Однако Звездочкин не склонен был разделять мой восторг:

– Так просто можно сказать про что угодно. Про того же бога, скажем…

– Вы, конечно, неверующий?

– Конечно. А вы?

– Конечно, тоже. Но в инопланетную жизнь не то чтобы могу поверить… Я бы скорее сказал, что в принципе готов к такому открытию человечества. И, наверно, не очень этому удивлюсь…

– Да? – хмыкнул Звездочкин. – А вот я очень удивлюсь. И по вам я вижу, что вам просто хочется в это поверить? Ведь так?

«Прямо в корень зрит», – почему-то с досадой подумал я. А сам продолжаю свое: