– Нет, не подпускайте ее ко мне, она меня так вылещит, что шивым до дома не доберушь! Я еще шить хошу! Я так много не шделал в этой шизни. У меня даже шенщины еще не было!

Последнее замечание поставило в тупик всех. Пьяный адепт вчера хвастал перед друзьями своими любовными похождениями, а сегодня оказалось, что это просто плод его буйной фантазии.

– Знаешь, что, - отрезала я, - не хочешь и не надо. Дождешься здесь делегацию, выздоровеешь и поедешь вместе с ними в Солнечную Долину!

– Ну, уж, нет!
– Ваня подскочил на кровати, ни рука, ни нога у него уже не болели.
– Хошешь всю шлаву шебе? Никогда!

– Эх, жаль, - стараясь сдержать торжество в голосе, усмехнулась я, а я-то думала, что твою лошадь возьму, а то моя больше на корову похоже.

– Шо?! Во тебе!
– Иван показал мне огромную дулю.

На том и порешили.

Ехали мы опять молча, сначала это доставляло удовольствие: за последнее восемь часов все так наорались, что говорить совсем не хотелось. Через два часа это стало утомлять. А еще через час, передумав обо всем, о чем было можно, мне опять захотелось или ругнуться матом, или хотя бы поскандалить с Ванечкой, но тот тихо посапывал верхом на лошади, около его глаза налился совершенно отвратительный фиолетовый синяк.

Тут я заметила, что Виль обычно серьезный и сдержанный, настоящий боец, зело нервничает.

– Виль, - позвала я, - что-то случилось?

Гном сразу насторожился:

– Правда, братуха, что-то ты какой-то кислый.

Вампир нервно пожал плечами.

– Нет.

– Колись, - не унимался Пан.

– Да вот я думаю, - вдруг сдался Виль, - вампир, который обратил того мальчика где-то здесь, вернее, где-то в этих лесах, я его чувствую. Я должен, я обязан его найти и препроводить в Лес-град, у нас распивание крови, нанесение тяжелых травм и обращение людей карается законом. По каждому преступлению статья. Моя должность обязывает это сделать.

Мы переглянулись с Паном. Вот это да! Век живи - век учись!

– Виль, а вы что, не пьете кровь?
– осторожно поинтересовалась я.

– Да, не пьем, не едим сырое мясо и никого не разрубаем, это все предрассудки. Ты же тоже думала, что данийцы едят людей, да и я признаться, а оказалось, что нет. Мы вполне нормальные цивилизованные существа, кровь у нас дается только очень больным вампирам, которые без нее не могут обходиться, и то это донорская кровь. Больные не шатаются по городам и не набрасываются на мирно спящих людей. Мы не хотим новых гонений! Мы мирный народ! А этот, - он запнулся, - он просто преступник, он нарушил все законы. И я, как главнокомандующий армией Лес-града, должен его поймать и обезвредить.

Из всей этой тирады я осознала только то, что Виль не пьет кровь, ему этого и не хочется, и еще, что он нас покидает, и запаниковала. Ни Пан, ни Ваня, ни тем более я не сможем защитить мальчика так, как это сможет сделать профессиональный боец, такой как Виль.

– А как же мы?
– тоненько пропищала я.

– Знаешь, - вдруг произнес задумчиво гном, - найди своего изменника, отвези в Лес-град и догоняй нас, а мы уж как-нибудь сбережем мальца.

– Нет, - настаивала я, - нельзя. Анук - это главное. Пан, да Ваня драться не умеет, он своей-то тени боится, а ты опять, извини, напьешься... Что я буду делать, если на нас кто-нибудь нападет?

– Выберемся, - настаивал тот, - ты же какой - никакой, а маг.

– Знаете, поступайте, как считаете нужным, - разозлилась я, - но я свое мнение высказала.

Пан и Виль переглянулись. Вампир резко повернул лошадь к лесу, и до нас уже донеслось:

– Через четыре дня я вас догоню!

Глава 4.

Бесконечный путь.

– А где Виль?
– первое, что спросил Ваня, когда проснулся.

– Нет больше Виля, - буркнула я, - был и кончился весь.

– Его что, шъели?
– перепугался он.

– Нет, переманили.

Ваня ничего не понял и почесал затылок, я не выдержала:

– Вань, а ты знаешь, что дураки всегда затылок чешут, а умные лоб.

– Да?
– ответил тот, почесывая уже шею.
– Не шнал.

Гном расхохотался:

– Ох, и язва ты, киса!

В это время начало темнеть. Впереди замаячил постоялый двор, и мы прибавили ходу.

Хозяин встретил нас совсем не дружелюбно, видимо, компания из маленького мальчика, довольно грязной девочки, опухшего гнома-альбиноса, и избитого мужчины не вселяла доверия.

– Откуда Вы такие? Деньги у вас есть?

– Есть, есть, - буркнула я, доставая и демонстрируя мешочек с золотыми.

– А чей это ребенок?
– опять насторожился хозяин.

– Мой.

– Ее, - подтвердил Пан, увидев недоверчивый взгляд хозяина.

– А отец где?

– Вон, - я ткнула пальцем в Ивана, понимая, что гном за отца не сойдет.

– Чой-то не похож.

– Слушай, дядь, - не выдержал гном, - с тобой родословной расплачиваться или деньгами? Золотые есть, что еще нужно? Если родословную, так давай лист, нарисую. У меня дерево ветвистое, кого в роду только нет! Думаешь, почему я такой белый?