– Ох, мутная история, - протянула я.
– А все-таки, что ты делал в Петенках?

– Смотри туда, - попытался перевести разговор на другую тему Властитель, - это гора Посвящения. Путь туда заказан только истинным Властителям. С нее они совершают свой первый полет.

Я нехотя подняла глаза и едва не задохнулась от восторга. Туман почти рассеялся и огромную одинокую гору, вырастающую ниоткуда, было видно, как на ладони. Восходящее солнце окрасило вершину желтыми лучами, а плоская площадка блестела, как будто зеркало.

– А Анис, он уже взлетел?

– Анис не Властитель, он не может летать, - серьезно произнес Арвиль.

– Но он же твой брат, - удивилась я.

– Властителем становится только старший ребенок, только у него вырастают крылья в День Полета.

– А это когда?

– В шестнадцатый день рождения.

– А все-таки что ты делал в Петенках?
– вспомнила я.

Фатиа едва не зарычал.

– Ты всегда такая дотошная?

– Хуже!

Мы въехали в лес.

– Я тебя хочу кое с кем познакомить, - предложил он.

Он уже хочет меня знакомить со своими друзьями. Это хороший знак или стоит быстренько схватить ноги в руки и с позором убежать домой? Естественно, любопытство взяло верх. Мы долго петляли по узким, едва заметным тропкам и по кустам, пока не выехали к небольшому лесному озерку. Ничего не подозревая, я спешилась и подвела коня к кромке, чтобы тот мог напиться.

– Нет, ну, я не поняла, что это такое. Девушка, мы почему тут коня поим? Быстренько под уздцы и мимо, мимо.

Я подняла глаза, прямо на меня из воды смотрела женщина лет этак 35, с ярко изумрудными волосами, такими же глазами, бледной кожей и синей чешуей на груди в виде купальника. Мое воображение уже само дорисовало сильный рыбий хвост вместо ног. Если припомнить далекую учебную бытность, то нам, кажется, говорили, что эти дамы зело опасны. Я сглотнула, выдержала паузу, а потом, что было силы, заголосила ей в лицо:

– Мама! Русалка!

В три прыжка, бросив коня (пусть забирает не мой не жалко), я оказалась на десять метров от берега. Русалка, такой реакции не ожидала и с головой ушла в воду. Властитель заливался удалецким смехом, чем, мягко говоря, меня разозлил.

– Ты, - орала я на него, - ты специально меня сюда привез, чтобы меня здесь утопили, и я бы никогда тебе больше не мешалась и не спрашивала о Петенках! Я раскрыла твой коварный план, но нас много, убьешь меня, на мое место придут другие и докопаются до правды!

Арвиль уже давился от хохота.

– Нет, Аська, а ты вправду дура! Да, это мои подруги! Вы русалок из Словении выставили, вот я их здесь в Долине и приютил!

Я осеклась. Вот неудобно-то получилось.

– Да? Ну, извини, что ли.

– Дамы, - позвал он.
– Выходите, это девушка, как оказалось, русалкофобка, потому и орала.

Над водой появились уже три головы с зелеными волосами и с интересом уставились на нас.

– О, Арвиль, милый, - пропела самая молодая из них.
– Мы рады тебя видеть. Ты зачем привез в наш уютный уголок эту истеричку?

Ну, вот, это мой крест, я на всех произвожу самое неприятное впечатление. Даже на русалок, которых боится весь цивилизованный свет!

– Я не психопатка, - попыталась защищаться я, - и не русалкофобка. Я просто не ожидала.

– Ну, естественно!
– пропел Арвиль.

– Аря, душка, - продолжала самая молоденькая, - я в Священную Лунную Ночь замуж выхожу.

– Уж, не за Эльсия, милая Мари?

Я вытаращилась, да он с ними заигрывал! Властитель заигрывал с русалками, которые даже не теплокровные! О, Боже, я схожу с ума, куда катится мир?

– Я приглашаю тебя.

– Хорошо, ну, нам пора.

– До свидания, - пропели они хором.

– Прощайте, - пробурчала я, - счастливого плаванья.

Нет, ну надо же. Я Аська, а эта, с рыбьим хвостом, "милая Мари", а ты мне почти начал нравиться!

– Чего молчишь?

– Не твое дело!

– На русалок что ли обиделась?

– Да, иди к лешему, а лучше к своим русалкам!

Я забралась в седло и пришпорила коня и, пустив его в галоп, рванула к городу.

– Коняшку вечером верну, - крикнула я, не поворачиваясь, Арвилю, который даже и не пытался меня догнать.

Было очень рано, но почему-то город кипел. Сегодня что светопреставление и все торопятся перед смертью получить отпущение грехов? Улицы были похожи на муравейник. Люди, лошади, повозки - все смешалось в непонятную кучу.

– Что случилось?
– крикнула я сидящим на заборе мальчишкам.

– Сегодня конкурс, - ответил один.

– Какой еще конкурс?

– Рассказчиков.

Ну, конечно, помнится, Эллиад говорил что-то о том, что торопится в Долину ради этого конкурса. Хотя с таким талантом, как у него, я бы даже перед зеркалом побоялась солировать, не то, что перед народом.