Конь, испуганно косясь на него, встал на четыре ноги и, развернувшись задом, лягнул его обоими копытами в оба глаза. Заржав племенным жеребцом одновременно с убегающим конём царевича, Бестарий приземлился в лужу рядом с нетопырем и закудахтал в такт ему. Нетопырь же от неожиданности запнулся и с ужасом посмотрел на почерневшие глазницы того миловидного лица, которое принял Бестарий, обернувшись царевичем.

– Никогда ещё ты не выглядел таким здоровым… Просто-таки дьявольски неотразим! – сдавленно пробубнил он.

Глянув на себя в лужу, Бестарий изумлённо покачал головой:

– И в самом деле… Ну, что ж, раз так, поехали девицу встречать! – шлёпнул он рукой по луже, разогнав в ней волнами свой застывший образ. – Ржёшь ты хоть и не вполне здорово – что-то напоминает, не могу вспомнить, – но очень убедительно…

– А как же вот это?.. – показал нетопырь копытом в ту сторону, куда ускакал богатырский конь царевича. – Он наверняка будет козни строить.

– А! – отмахнулся Бестарий. – Пошёл он от беса подальше… К тому же, куда ему до меня? И к слову сказать, ты ведь хотел с ним женихаться…

– Излишне расчувствовался, – испуганно пробормотал нетопырь. – Неопытен, влюбчивый… Ко-ко-ко!.. Даю отвод…

– Я тебя не понимаю, – смягчился Бестарий. – Такой безупречный выбор, и вдруг… Имел бы сейчас такой же здоровый и неотразимый вид, как у меня! Да и с обаянием бы у тебя, возможно, наладилось…

– Ты со своим что-то даже лошади не соблазнил, – фыркнул нетопырь. – Представляю, какое впечатление ты произведёшь на дочь светоносного мудреца… Ко-ко-ко!

– Я тоже… – растянулись губы Бестария в самодовольной ухмылке.

Он встал из лужи и стал ждать, когда нетопырь встанет к нему боком, чтобы ему легче было взгромоздиться на его спину. Увидев его обгорелый зад, Повелитель тьмы сморщился от его тщедушного вида и безысходно вздохнул:

– Ты с торца-то себя видел?

Нетопырь прогнул зад к луже и взглянул на неё в отражение.

– Ух, ты! – восторженно вырвалось у него.

– Что? – не понял Бестарий.

– Страх-то, какой! Теперь есть чем пугать тех, кто надумает напасть на нас с тыла!

– Я не подумал?

– Это не твой конёк! – покрутил нетопырь задом, восхищаясь её отражением в луже.

– Конечно-конечно…

– Садись, поехали!

Бестарий взгромоздился на спину нетопыря, тот бодро встряхнулся, подбросив Властелина тьмы, и затем, хромая, заковылял, кокетливо помахивая куцым опалённым хвостом и усердно выкрикивая «ко-ко-ко». Под монотонную тряску неторопливой езды и бодрое кудахтанье своего хилого коня Бестарий вскоре заснул. Когда же он проснулся, – а спал он по обыкновению, как любой лентяй, долго, – то оказалось, что волшебный лес ещё не закончился. Нетопырь, хромая и охая, едва-едва влачился, успев пройти расстояние всего-то в несколько шагов.

– Удивительная кляча! – воскликнул Бестарий, оглядываясь назад и видя ту лужу, в которой совсем недавно они оба восседали. – Ты что, издеваешься?!

– Это ты издеваешься, – в ответ пропыхтел нетопырь. – Нагрузил на себя эти богатырские доспехи, а я тут тащи их вместе с тобой… Какого беса они тебе дались?

– Как это, какого?! – раскрыл от удивления рот Повелитель тьмы. – Собственного!.. Меня! – ткнул он себя пальцем в грудь.

– Это ещё не повод! Ты всегда найдёшь скользкую отговорку…

– Эти доспехи нужны, чтобы напустить блеску в глаза дочери этого… Как его? – снял Бестарий с головы шлем и глянул на себя в его отражение. – Шуры-муры с ней развести…

– Блестящее шуры-муры у тебя лучше без богатырских доспехов получается! Уж я-то знаю!

– Но не в этом случае, Растопыр…

– Нетопыр… Почему?.. Ведьмы от твоего костлявого вида просто в ударе!

– Ведьмы – да!.. А тут… Ба! – увидел Бестарий в отражении, что с глаз исчезли синяки. – Ты столько времени тащился, что мой облик вновь принял нездоровый вид?

– Ну и что? – равнодушно отреагировал нетопырь.

– Как что?! Лети немедленно к этой…

– Вот это другое дело! – встрепенулся нетопырь, встал на дыбы и, превратившись в гигантскую летучую мышь, взмыл ввысь и стремительно полетел над лесом. Вскоре, вдали на горизонте показалась слабая полоска света, озарившая Семигорье. Они миновали лес и полетели к возвышающимся из облаков горам.

Всё ближе и ближе становился свет, и преображалась вокруг природа. Облака, скрывающие Семигорье, не могли скрыть сверкающего ярким светом силуэта красивой дочери светоносного Софа. Они увеличивали её стройную фигуру, облачённую в искрящийся бирюзовый сарафан, и в капельках белоснежного тумана, как в зеркале, отражали все, что делала девушка.