— Ты не указ мне, — проговорил Усман, сплюнув на пол. — Мы следуем за сильным, а я здесь самый сильный и делаю то, что хочу и беру то, что считаю нужным.

— Ты всего лишь невоспитанный мальчишка, который не знает своего места, — спокойно проговорил Салман.

— Не тебе указывать мне на моё место, плешивый шакал, — отозвался Усман.

Повисла тишина. Присутствующие ждали, что прямо сейчас Салман начнёт вопить и требовать повесить Усмана. Такого проявления слабости от Салмана ждали давно. Сам Салман бушевал и безуспешно пытался потушить в себе огонь. Он не хотел, чтоб Усмана казнили, он хотел сам убить его.

— Сейчас, мы сойдёмся на лошадях, — спокойно сказал он.

— Мне? С тобой? — скривился Усман.

— Если ты боишься боя, то может разгребать конский навоз тебе больше понравиться? — кивнул Салман. — Я готов простить твою дерзость, если ты перекидаешь в тачку всё, что навалили лошади вокруг стоянки, и отвезёшь подальше.

— Сегодня ты умрёшь, плешивый шакал, — прошипел Усман и вышел из шатра.

Салман поднялся. Откровенно говоря, ему было всё равно умрёт он или нет. За последние десять дней он понял, что проклятый Барай припёр его к стенке. И теперь у него лишь два пути: либо начать убивать, либо сломаться и быть поруганным и убитым.

Когда лошади понеслись друг на друга, Салман постарался успокоить свой внутренний огонь. И хотя, тот всё ещё горел невыносимо жарко, он смог обуздать его на мгновение.

Салман никогда не видел, как сражался Усман. Поэтому он решил не торопить события и посмотреть, что будет.

Усман занёс меч, и в этом движении Салман угадал хлёсткий диагональный удар. Но также Салман, который был отнюдь не дураком, понял, что это лишь обманный манёвр. Расчёт Усмана был прост: когда Салман, которому безусловно не хватит духу на первый удар, решит отбить его замах, он резко изменит хват своего ятагана и нанесёт удар вдоль спины лошади. Если даже Салман заблокирует удар, сила вышибет его из седла, и Усман затопчет упавшего лошадью. На поле брани молодому воину удавалось такое проделать не раз, и он был уверен, что воин обоза не сможет ему ничего противопоставить. Однако, Усман тоже не видел, как сражался Салман.

В последний момент Салман понял старую как мир уловку противника. Он сам выставил свой ятаган, как будто собирается парировать выпад Усмана. Но как только тот дёрнулся, чтобы рассечь Салмана надвое чуть выше нижних рёбер, Салман откинулся в седле и, слегка съехав на право, удержался в стременах. Все произошло так быстро, что Усман не успел сменить траекторию своего оружия и не смог даже оцарапать лошадь. Когда противник остался позади, Усман развернул лошадь. Манёвр Салмана также был не нов, но от такого тюфяка как он, Усман не ожидал уловки. Теперь он был готов к новой встрече с противником.

Взгляд Усмана встретился со взглядом Салмана. Последний ухмылялся. Усман хотел было выкрикнуть оскорбление, но, когда попытался набрать воздух в лёгкие, почувствовал, что от боли у него помутилось в глазах.

Салман наблюдал, как его обидчик медленно сползает с седла. В момент, когда Усман промахнулся по Салману, тот успел тыкнуть его в бок остриём ятагана. Лезвие прошло достаточно глубоко и, судя по хлеставшей из Усмана крови, весьма удачно.

Когда противник Салмана упал на землю, он сам спешился и неспешно подошёл к Усману. Тот прерывисто дышал. Салман поднял его за волосы и, усадив его на землю, нанёс удар ятаганом по шее. Удар получился сильным, но лезвие лишь вошло в шею, а не отрубило голову. Весь свой гнев Салман вкладывал в каждый последующий удар. Наконец, после четвёртого удара, ему удалось отделить голову.

Подойдя к наблюдавшим за ними свите и сотникам, он отдал своему писарю голову с наказом: "Посади на пику перед моим шатром, повесь табличку, что он плевался в моём присутствии на землю".

Кем бы не был вчера Салман. Сегодня он стал Ханом.

На закате солнца Ашая прибыла во дворец. Наблюдая за ней, Асатесса не смогла сдержать улыбки. Маленькая, с несуразно большой головой, Ашая шла среди стражи, похожая на ребёнка среди атлантов. Асатесса даже подумала, что с тем злобным выражение лица, с которым шла Ашая, она похожа не на ребёнка, а на маленькую собачку, среди огромных пастушьих и сторожевых собак. То и дело на Ашаю спускались взгляды гвардейцев, на мгновение в них вспыхивало некая смесь презрения и жалости к этому неказистому существу. Но вся гвардия знала, что Ашая — любимая сестра Асатессы, с которой они вместе росли. И взгляд тут же поднимался вверх, на прежнее место перед собой.

Когда-то давно дома их родителей располагались на одном склоне горы. Они часто играли вместе днём и проводили вечера то у одной, то у другой. Асатесса росла как дикая кошка: она была сильна и грациозна, знала, когда отступить, и знала, когда следует преследовать добычу. Она была прирождённым дипломатом и властительницей, гибкой и властной. Ашая же была полной противоположностью: она была бескомпромиссной, шла всегда напрямик, постоянно сомневалась в себе и постоянно себя испытывала. Она была маленького роста не только из-за того, что родители были невысоки, но и из-за того что в детстве её часто донимала хворь. Врачеватель часто предсказывал, что она не доживёт до рассвета, но уже на следующий день Ашая вставала. Она обладала, несмотря на своё хилое здоровье, огромной силой воли. Ни травмы, ни болезни не останавливали её. Иногда Асатесса размышляла, глядя на Ашаю, как та умудряется игнорировать свою слабость.

Когда Ашая узнала, что именно Асатесса станет заложницей Белиала, она очень расстроилась. Тогда она сказала Асатессе, что станет самым искусным воином в серных горах и призовёт Белиала к ответу.

Отец Ашаи, по просьбе дочери, пригласил к себе в дом одного из великих воинов народа чинис. Но тот, даром что прославился, никогда не понимал, как можно драться по-другому, чем используя грубую силу. Он был огромен как боров-переросток и знал только одну тактику. Стоит ли говорить, что он не добился от Ашаи результатов. Но его тренировки не прошли даром. Именно терпя его требования и видя его недовольство тем, что даже с разбегу Ашае не удаётся вложить достаточно силы в удар, последняя поняла, что её подход к жизни не всегда приносит плоды. А вот её учитель так ничего и не понял и вскоре снова отправился на поиски приключений, последний раз в своей жизни.