Шрифт:
— Я буду сопротивляться… — процедила сквозь зубы.
— Правда? — деланно расстроился Шлема. — А я так надеялся, что ты опять будешь разыгрывать послушную девочку. Ножки раздвинешь, а потом обернешься, чтобы мне проще было завершить свою месть.
— Ты можешь насиловать мое человеческое тело, но зверем не обернусь, — клятвенно заверила.
В голове колоколом билась мысль: «Если меня возьмут человеком — это разрыв связи с кукловодом, а если меня покроют в виде зверя — это сделает слабым моего хозяина…»
— Правда? — опять изумился муж. — Тогда ты будешь умирать долго и мучительно, а еще я умеючи понажимаю на нужные кнопочки, и ты, зализывая раны, перекинешься тварью, и пока будешь без сил валяться и приходить в себя, я завершу начатое, а если не так, приволоку сюда мальца, и тогда ты точно сучкой послушной будешь. Не думаю, что вид потрохов сына Демьяна тебя возбудит, но, возможно, даст пищу для размышления, ведь следующими моими жертвами могут стать твои ребята.
— Они под защитой, — ляпнула неуверенно. Но воспоминания кишок кошки, которую шинковали на глазах Златы и Ильи, сработали оглушительной затрещиной. В ужасе таращилась на мужа, а он победно кивнул:
— О-да, в доме Демьяна! — неприкрыто насмехался. — На территории Градова!.. — добавил желчно.
— Это тоже ты?!
Зверь стал метаться, и моего супруга подобное явно радовало.
— Дорогая, я долгое время планировал месть, у меня есть лазы везде и всюду. Есть глаза и руки. Даже в доме Демьяна! Особенно, — хохотнул зло.
— Елиния… — правду уже знала.
— Эта пташка мне и нашептала в свое время кто виновен в моем горе. Ей врать не было резона. Она любила Градова как никого. Долго, мучительно. Ради него нарушила сотни законов и предавала своих. Даже убивала! Теперь она зла и обижена и тоже хочет мести.
— Он ей этого не простит, — выдохнула тихо. — Смерть ребенка… Он ее своими руками растерзает.
— Елиния импульсивна и глупа. Ради Демьяна готова на все, даже на убийство, включая его самого. Она поможет мне избавиться от него, только для того, чтобы он не достался тебе!
— Вы больные. Оба!..
От звона заложило уши, а щека вновь горела от удара.
— Мы жаждем мести и только! — рявкнул Шлема, его глаза сверкали бешенством.
— Он тебя убьет, — криво усмехнулась и облизнула вновь кровоточившую губу.
— Не думаю… — процедил сквозь зубы Эпштейн.
— Он вас всех убьет! — это уже повторила с чувством без толики сомнения.
Часть 2 Глава 39
Супруг откинул нож и рывком за шею притянул к себе, вцепившись стальной хваткой. Сдавил горло с такой силой, что захрипела. Я пыталась сопротивляться, барахталась… но перед глазами начали плясать темные и кровавые кляксы. Воздух катастрофически быстро иссяк — я жадно открывала рот, но спасения не приходило, а когда выдохлась и обвисла, экзекуция прекратилась.
По телу прогулялся живительный тремор — разрядом пробежался от кончиков волос и до пальцев ног. Прошибло холодным потом и только затем, я вновь смогла глотнуть воздуха: судорожно и жадно — он обжег легкие.
От грохота в голове потерялась в реальности, зато мой зверь метался в бешенстве, желая вырваться на свободу и сцепиться с врагом. Тело ломило, внутри все кипело, кожа зудела. Я едва не выла от боли и потери себя…
А этого никак нельзя допустить!
Нельзя!
Сцепив зубы, перетерпливала ломку и тормозила оборот, усмиряя тварь.
«Демьян, ты обязан нас вытащить!» — гнев играл не последнюю роль в борьбе с внутренним зверем. Одно желание отомстить Градову было прекрасным стимулом любым способом выбраться из заворушки живой. Ведь только так смогу послать его куда подальше и, наконец, уйти!..
«Я… ты… тебе придется…» — голос доносился слабо, прерывисто, глухо, словно из-под воды.
«Управляй мной, как когда-то! — рычала гневно. — Мне плевать, сколько ты сил тратишь! Ты обязан нас вытащить! Черт! Придумай что-нибудь!»
— Я согласна, — простонала, разыгрывая жуткую усталость и отчаяние. — Не бей меня больше… не мучай! Плевать на Демьяна. Хочешь — мсти, только прекрати истязать и детей моих не тронь, — молила, изображая дикую панику.
— Я не мешаю, — рыкнул муж, медленно расстегивая пуговицы рубашки. — Обращайся…
— Не могу. Руки и ноги в цепях… — задохнулась выдавленными слезами. — Я так устала, что нет сил…
— О-нет, я тебя не отпущу, — равнодушно отрезал Шлема.
— Но тогда я не смогу перекинуться, хоть чуть-чуть ослабь хват… Прошу, — всхлипнула жалобно.