Водин нависал непрошибаемой горой с равнодушным видом, хотя и сам был одет для зимы легко. В темной футболке, синих джинсах и черных ботинках. Он стоял так, словно его не беспокоило данное обстоятельство.

— Мы не сможем помочь, если ты легкомысленно вздумала подохнуть, — рассуждал буднично Артем. — Либо обращаешь и выживаешь, либо мы тебя здесь бездыханной тушкой оставляем. Лучше я твоим детям скажу, что ты пропала, нежели покажу труп, — криво оскалился, демонстрируя полную степень брезгливости.

Вот это уже было нечестно — апеллировать таким аргументом.

Я даже попыталась упереться в снежную твердь. Из горла вырвался грозный рык и судя по взгляду Водина, оборотню это понравилось. Правда сил надолго не хватило — опять уткнулась в снег.

— Что такое? — нагло ухмыльнулся мужчина. — Детей отцу отдать? Или в детдом? Ты хоть намекни… — перебирал не то издеваясь, не то докапываясь до истины Артем.

— Что? Не слышу… — грубовато мотнул головой. — Может, сказать им, что их мать- шлюха и бросила, потому что они надоели? — это было уже чересчур. Меня затрясло от неуправляемого гнева, но язык не слушался, я натужно захрипела, сжимая кулаки. Водин ощерился сильнее: — Уж мы точно не будем воспитывать людскую шваль — вышвырнем на хрен, и пусть дохнут на улице!

От негодования и злости моя кровь закипела, тело прогнулось дугой, словно разряд тока получила. Кости затрещали, кожа забугрилась…

Плохо понимала что да как, но после затяжных, мучительных минут дикой ломки и боли, что пробегались по телу вверх-вниз, ощущения быстро сменились жаркими волнами неги и блаженства. Давно мне не было так хорошо… Словно окунулась в горячую пенную ванну с гидромассажем.

Несколько секунд приходила в себя, огляделась новым зрением, втянула яркие запахи полной грудью и неуверенно вскочила на лапы. Только глаза остановились на улыбающемся Водине, не скрывая бешенства, оскалила пасть, точно волчица, защищающая свое потомство. Рычала, готова я в любую секунду метнуться на врага.

— Совсем другое дело, — резюмировал кивком Артем. Только теперь поняла, что именно этого и добивалась тварь. Водин умело провоцировал, а так как дети — мое бесценное сокровище, вот и бил по самому больному.

Это сработало! Перестала щериться, неверующе огляделась, но уже в следующий миг опять распласталась на снегу. Как бы ни пыталась показывать силу, я все равно жутко истощена и устала.

В несколько секунд обернулась человеком и даже порадовалась жгучему ледяному настилу снега, который дал понять, что я жива.

Закрыла глаза, проваливаясь в сон.

В следующий раз, когда пришла в себя, уже была в светлой палате. На больничной койке. Рядом — никого, но на прикроватной тумбе стоял большой букет.

Пока оглядывалась, в палату вошел Роберт. О его приходе узнала по запаху, за несколько секунд до появления врача.

— Как себя чувствует наш пациент? — улыбнулся Вихгерев.

— Словно по нему бульдозер проехался, — отозвалась тихо.

— Опять? — изумился поддельно врач. — Девушка, вам бы избегать встречи с подобной строительной техникой!

— Мне бы не мешало избегать лишь одного, — парировала сухо. — Вас всех и особенно Градова!

Роберт заметно помрачнел. Это заметила, но промолчала.

— Ты же понимаешь, что я не смогу тебя выпустить, пока угроза выкидыша не минует? — присел напротив койки Роберт, глаза лихорадочно забегали.

— А кто сказал, что я хочу оставить ребенка? Мы в свободной стране, где право на аборт никто не отменял, — ощерилась тотчас.

— Мил, — совсем стал хмурым Вихгерев, — не делай глупости. Ты хоть представляешь, что значит этот ребенок? Не только для Градова, не только для тебя, для науки в целом для оборотней.

— Вот ты мне и скажи, как получилось, что я смогла зачать? — не сдавала позиций. Я была зла, и скрывать этого не желала. — С одного гребанного акта. Мимолетного, случайного, но тварь такая, настолько продуктивного? — да, зверь во мне заголосил, а человеческая часть решила отсидеться в сторонке. В таких вопросах лучше власть отдавать твари.

— Не ругайся, — предостерегающе мотнул головой Роберт, — живое существо в тебе уже ощущает твои эмоции и настроение…

— Ты мне еще расскажи, что такое беременность и что такое роды, умник! — отрезала гневно. — В отличие от тебя я это проходила уже дважды!

— Ну я все же мужчина, — бурчал виновато Роберт, — но будь женщиной, радовался любой возможности родить.

— Так поменяй пол, — огрызнулась тихо, — и делай опыты на себе. Черт! Я не позволяла экспериментировать со средствами, повышающими зачатие, я лишь просила средство для притупления возбуждения!