Самым сложным оказалось не позволить Алестеру себя даже задеть. Иначе выглядело бы слишком подозрительным, что у Дарнела настолько прочная кожа.

Был опасный момент, когда лорд-целитель применил безвоздушный кокон. Сработает ли плетение и против такого? Трудно было решиться выпустить остаток воздуха из легких и проверить. Но он все же рискнул.

Едва сдержал довольную улыбку, когда понял, что ему незачем дышать вовсе. Каждая клетка сама по себе вырабатывала кислород. Но приходилось какое-то время изображать задыхающегося. Иначе выглядело бы слишком подозрительно.

Сбросив бессильно тычущееся в него плетение Алестера, как мерзкое насекомое, Дарнел предвкушающе посмотрел на ошарашенного противника. Тот явно не ожидал подобного. Лодар же успокоился окончательно и продолжил игру, результата которой с таким нетерпением ждал несколько лет.

Паралич, что при других стычках с Даргоном доставил немало неприятных минут, не сработал совсем. Но пришлось максимально правдоподобно изображать падение вниз.

Миг, когда голова Алестера отделилась от тела, вызвал двойственные чувства. Дарнел ожидал, что испытает облегчение и удовлетворение. Тех, каких не мог достичь с того самого момента, как зашел в проклятую хижину в лесу. Но вместо этого возникли неуверенность и сомнения. Алестер ведь так и не признался в содеянном. Да, Лодар почти на сто процентов уверен, что родных убил Даргон. Но проклятое «почти» убивало весь эффект от победы. Вдруг все же не он?

Может, потому не испытал никакой досады от вмешательства Фидарана. Да и, в конце концов, у них обоих еще много времени, чтобы выяснить все друг с другом. Рано или поздно Дарнел докопается до истины, и тогда уже ничто не спасет Алестера! Если, конечно, тот виновен. Пока же победа осталась за Дарнелом. Он отвоевал право на женщину, которая заставила его поверить в возможность жить не только прошлым. С ее появлением в жизни Дарнела появился новый смысл.

Не глядя больше на поверженного противника, он отыскал глазами Кэтрин и двинулся к ней. Она была бледной и взволнованной. Девушке явно пришлось нелегко во время поединка. Ведь решалась и ее судьба!

Интересно, за кого Кэтрин болела? – мелькнула ревнивая мысль. Но он тут же отогнал ее. Если бы девушка желала остаться с Даргоном, не стала бы бежать от него. Или приняла предложение отпустить ее, когда предлагал. Кэтрин предпочла остаться. А значит, свой выбор сделала. И он постарается, чтобы она не пожалела об этом.

Для начала же хотелось бы, чтобы перестала шарахаться, как перепуганный заяц. Привыкала к его прикосновениям и тому, что он теперь ее законный муж.

По телу пронеслась жаркая волна, стоило оказаться рядом с Кэтрин. Ощутил ее тонкий аромат, от которого кровь прилила к чреслам. Как же хотелось схватить ее и унести прочь, а потом долго и упорно заявлять свои права! Так, чтобы сорвала голос от криков и стонов наслаждения. Но нельзя. Дал ведь проклятое обещание пока не трогать и дать привыкнуть к себе. Только на этих условиях она согласилась оставаться рядом.

И Дарнел ограничился лишь поцелуем. Но таким, что у самого в глазах потемнело, а тяжесть в чреслах едва заставила самого не застонать. Стоило немалых усилий все же оторваться от нестерпимо соблазнительных, чувственных губ и объяснить хоть как-то причину своих действий. Пусть считает, что он сделал это, чтобы окончательно убедить лордов в том, что имеет на нее все права! Уж лучше это, чем догадается, насколько Дарнелу трудно сдержать свою страсть, когда оказывается рядом с ней.

 Провел жену в собственные покои, хотя мог бы показать комнату, которую приготовили лично для нее. Но подспудно хотелось до последнего отсрочить этот момент. Предпочел бы, чтобы и дальше жила с ним вместе и спала в его постели.

Покачал головой, осознавая, что это уже начинает походить на безумие. Его жажда обладания Кэтрин. Мелькнула мысль: вдруг все пройдет, стоит получить желаемое? Хорошо бы! Ему не нравилась эта слабость. Но проверить все немедленно не получится. Не насиловать же доверившуюся ему девушку лишь чтобы справиться с непонятной зависимостью! Кем он тогда предстанет в ее глазах? Да и в своих тоже?

Дарнел опять прошел в тайную мастерскую и провел обратный ритуал. С ним все оказалось куда проще. Снова сделать надрез, с помощью специальной руны сделать плетение видимым и оборвать магические связи. Руны напоследок полыхнули еще более ярким алым цветом и рассыпались. Дарнел облегченно выдохнул и проверил резерв. Оставалась еще четверть. Успел вовремя! И даже никакого дискомфорта не чувствовал.

Что ж, а теперь и правда можно пойти отпраздновать победу. Другие лорды, кроме Алестера, не вызывали у него антипатии. Да и в обычном общении были вполне приятны. Особенно Эймер.

Праздник длился до поздней ночи, и Дарнел изрядно накачался вином. Хотел по-настоящему расслабиться. Может, потому по окончанию пира ноги привели не в комнату Элизабет, где ночевал вчера, а в собственные покои.

Он замер на пороге, уставившись на мирно спящую на кровати девушку. Мотнул головой, отгоняя хмель. По-хорошему, надо бы развернуться и пойти в другую сторону. Но вместо этого шагнул вперед и двинулся к постели.

Склонился над спящей и чему-то улыбающейся во сне девушкой. Дыхание тут же стало тяжелее от ее близости. Проклятье! Она кажется ему соблазнительнее всех женщин, каких когда-либо видел в жизни!

Протянул руку и осторожно коснулся спутавшихся волос, отводя от лица. Алые губы в лунном свете так и призывали снова почувствовать их вкус. Такой сладкий и манящий, что оторваться было труднее, чем от лучшего вина!

А она ведь даже не переоделась ко сну, – механически отметил он. Настолько устала, что уснула прямо так. Мелькнула мысль, опалившая еще большим жаром. Почему бы заботливому мужу не переодеть жену ко сну? Он предвкушающе улыбнулся и потянулся к шнуровке платья. Затуманенный винными парами мозг вяло намекнул, что это плохая идея. Дарнелу и так себя трудно контролировать рядом с ней, а если еще и увидит обнаженной…