Счет времени был потерян, мог пройти час или день, в полумраке, царившем там, где нашла столь необходимый покой, постепенно перешедший в апатию, Лиана, не были бы заметны смены дня и ночи. И внезапная вспышка боли, словно яркий свет, взорвала сознание, заставив замершую черепаху пошевелиться. Рядом, истово кусая за покрытую толстой кожей лапу, всплывало и упрямо опускалось вновь нечто белое, но отнюдь не пушистое. Провожая глазами несколько капель алой крови, рассеивающихся в воде, словно дым, Лиана вдруг узнала в разбудившем ее животном Анатею. Кошке явно было некомфортно и в один из своих подходов к остающейся на дне черепахе, она не рассчитала силы, потратив весь воздух и едва не захлебнувшись. И только это заставило подняться на поверхность ту, которую Анатея пыталась вернуть к жизни.

Вытолкнув на берег бездыханное тельце, показавшееся ей теперь удивительно маленьким, Лиана так и осталась плавать. Она никак не могла обернуться и это стало едва ли не большим испытанием, чем недавняя пытка ненавистью к любимому мужчине. Драгоценные секунды утекали, словно вода сквозь песок, унося шансы оборотницы на спасение, и тогда Лиана решилась. Вновь закрыв глаза, она замерла у поверхности воды, собирая силу, что перетекала внутри совсем иначе, чем раньше, и всю ее направила на крохотную кошечку, так и лежащую у самой кромки. Почти сразу раздался кашель и Анатея, преобразившись в девушку, пыталась избавиться от воды, мешающей дышать. Еще стоя на коленях она уже начала выговарить.

— Уснула ты там, что ли?! Я же и умереть могла! Перерождение никто не отменял, но мне еще и эта жизнь не надоела. Лиана?! — оборотница, наконец, перестала кашлять и повернулась к реке, на волнах которой по-прежнему мерно колебалась черепаха. — Не можешь обратный оборот сделать? Надо Лоина звать. Или другого правителя. Я сейчас. Ты не ныряй только, не очень люблю воду.

Анатея умчалась, снова став кошкой и оставив Лиану размышлять над произошедшим. Зачем эта девушка, рискуя жизнью, помогла ей? И почему становится стыдно за то, как вела себя прежде? Вздохнув, наемница вдруг поняла, что снова погружается в воду, но лишь от того, что стала собой.

— Ого, вот и ключ. Чтобы принять внешность человека, надо сначала почувствовать себя им. Жаль, что одежда пришла в негодность. Да и Лиана мужа своего притащит, забыв, что я голая. Не в вадаллата же превращаться, бр-р, как вспомню, так вздрогну, это же надо было настолько озвереть!

— Могу наложить иллюзию, если стесняешься ходить без одежды.

Мужской голос, раздавшийся совершенно неожиданно, заставил Лиану снова погрузиться в воду. Из-за камышей вышел Милвус, приветливо помахав рукой.

— Ты же ушел, — недовольно буркнула, уже чувствуя, как недовольство вновь поднимается откуда-то из глубин души, наемница.

— Времени прошло достаточно для того, чтобы успеть вернуться. Я успел многое: поговорил с Лоином, решив вопрос со сменой правителя, навестил Сад ушедших, заключил сделку с твоим мужем… Когда мы отправимся в те пределы, где гибнет мой род?

— Я не собственность князя, чтобы он договаривался о чем-то от моего имени, — фыркнула Лиана, как начинает замерзать. — Давая иллюзию, надо возвращаться. Сквозь нее никто не видит?

Милвус сел на землю и сдержанно улыбнулся, покачав головой.

— Любой оборотень может увидеть, но мы уважаем чужое право самому решать, как выглядеть. Ты похожа на плод дерева керу, что покрыт твердой скорлупой, ощетинившейся острыми шипами. Но даже эта защита не отменяет того, что, созревая, он падает на землю, чтобы подарить сочную мякоть сердцевины тем, кто нуждается в пище. Скорлупа раскалывается, а плод, такой сладкий и пахучий, сразу съедается, но семя, спрятавшееся внутри, со временем оказывается в другом месте, чтобы дать начало новой жизни керу. Так и ты, показываешь всем свои шипы, но после сама даришь то, что бережно прячешь до поры. Твой муж не обещал ничего от твоего имени, он поклялся, что заменит княгиню, отправившись в горы сам, если я не смогу убедить сделать это ту, что только что спасла жизнь новой правительнице оборотней. Я видел, как ты поступила с Анатеей. Ты, вероятно, не помнишь этого, но кошка не нуждается в подобной помощи, ей просто требовалось больше времени, чтобы восстановить питающие жизнь потоки. Столько силы выброшено напрасно… Ты удивила меня, богиня. Я уже наложил иллюзию, можешь не опасаться и покинуть свое убежище.

Осмотрев себя, Лиана убедилась в том, что выглядит вполне прилично — легкое синее платье облегало фигуру, но при этом не намокало, как случилось бы с настоящим. И все же, признавая этот плюс магической одежды, она не чувствовала себя свободно, даже пытаясь представить, что находится на обычном пляже и в купальнике. Все то, что было на ней в момент оборота, пришло в полнейшую негодность. И еще один недостаток иллюзии в скором времени, когда подул ветер, сменяя дневное тепло на прохладу вечера, стал очевиден — она не согревала.

— Давно пора привыкнуть, что здесь никогда не находишься одна, даже если никого и не видно. Даже назойливая муха может оказаться твоим шпионом, не так ли, правитель оборотней? Впрочем, ответ очевиден. Мои поступки тебя не касаются, Милвус, и тут нечего обсуждать. Ты говорил, что моя помощь понадобится в горах, но я не птица и не смогу добраться быстро туда, куда ты долетаешь в своем втором облике. А в скором времени я планирую покинуть этот мир. Если найдешь способ доставить меня туда, где живут твои родичи, я постараюсь сделать то, о чем ты просил. Ничего не обещаю, но ту силу, которую ты видишь во мне, экономить не стану. Договорились?