— Ещё что-нибудь выяснить удалось? — мальчишка смотрел исподлобья, выжидающе. Я пожала плечами:

— Талина обращалась в лазарет, там ей отказали в помощи сразу же, не особо разбираясь. Или в лазарете сидит пособница демона, или абсолютно тупоголовая курица, или там ничего не знают.

— Но чистый брат… — Арейлас осёкся. Тут уж я вспылила и затребовала объяснений.

Всё оказалось донельзя глупо и донельзя… по-человечески. Нет, демоны, разумеется, тоже прекрасно умеют совершать глупости — иначе бы нас не ловили и срединный мир давно уже стал бы каким-нибудь нулевым уровнем бездны. Но на такой идиотизм способны только люди.

Чистый брат Отмич и впрямь уведомил администрацию. И к его словам вроде как отнеслись серьёзно: господин директор Университета обещал принять всяческие меры. Поэтому священник успокоился, и до убийства Хальды ничего более не делал. А после второго случая пришёл всё к тому же директору, чтобы выяснить, почему якобы предпринятые меры всё же не сработали. Может, надо что-то поменять, усилить охрану, напустить ладану в помещение? В конце концов, от мелких бесей помогает, вдруг и Душехвату станет нехорошо! И вот тут-то выяснилось, что все обещания господина директора оказались пустым сотрясением воздуха.

— Я не понимаю, почему? — горячился Арейлас. Я смотрела на него и прямо-таки умилялась. Для своих лет и своей семьи мальчик был на диво неиспорченным.

Или старался казаться таковым. В конце концов, он вполне спокойно и осознанно освободил меня от клятвы в случае, если его возлюбленная окажется пособницей демона.

Любопытно, что сам он сейчас тоже помогает демону. Ну да, другому, и цели вроде как иные, но всё-таки…

У людей странные представления о добре и зле. Начать с того, что у людей вообще нет единого представления о добре и зле, как бы там ни старались разновсяческие религии. Каждый из людей сам для себя определяет, что есть благо, что может нанести вред ему самому и другим. А потом каждый остаётся наедине с собственным выбором.

Да, другие люди способны помочь или осудить, помешать или вознести человека на пьедестал. Но когда ночью каждый закрывает глаза — ему некому помочь побороть собственные страхи. Зато и помешать бороться с ними тоже некому.

Дурацкие мысли. Раньше я ни о чём подобном не размышляла. Наверное, близость Талины сказывается.

— Когда у человека появляется власть, он искренне считает, что это не стечение обстоятельств, — сказала я Арейласу. Тот замер, стараясь понять ход моих рассуждений. — Каждый считает себя достойным, даже те, кто ничтожен. Нет, не так: чем ничтожней человек, тем больше он считает себя достойным власти. Не знаю, почему. Я вообще мало изучала эту область деятельности людей.

— И что? — Арейлас смотрел пытливо. Да, из мальчишки выйдет толк.

— Чем извилистей пути, которыми человек дошёл до власти, тем важней ему постороннее мнение о его действиях. Даже когда он кричит, будто совершенно этим не интересуется. Даже когда пытается сам себя убедить, что чужие люди не вправе судить его. Даже когда искренне поверил в это. Всё равно ему важно, чтобы его хвалили. Чтобы кто-то, кого он, возможно, в жизни своей не увидит, говорил о нём с придыханием: «О, это действительно достойный правитель!».

— Кажется, я начинаю понимать… — глаза Арейласа нехорошо сузились. Ой, грядут перемены в руководстве Университета! Даже если не сейчас, всё равно грядут.

— Демон в учебном заведении портит впечатление о правителе. В первую очередь, конечно, о самом учебном заведении, но такие люди всё принимают на свой счёт. И довольно часто поступают… неразумно: стараются замести пыль под ковёр в надежде, что как-нибудь всё уляжется само. Лишь бы не пострадала репутация.

— Но она уже пострадала!

— Разве? Пока что всё довольно тихо. Да, случилось три смерти, но девицы эти никому не интересны, их родня повоет-повоет, да и забудет, особенно если замазать им рот щедрой денежной премией: у родни другие дети имеются, о них заботиться надо… А узкий круг тех, кому обо всём известно, тоже не торопится вопить о демоне на каждом перекрёстке, — я широким жестом обвела разноцветные клумбы: — Вот ты видишь тут за каждым бордюром по демонологу? Лично я — нет. А надо бы. Представь такую ситуацию, скажем, в летнем императорском дворце. Как бы там отреагировали?

Судя по лицу Арейласа, он прекрасно представлял себе, как бы отреагировали в летнем дворце даже на смерть каких-нибудь трёх никчемных служанок. Я усмехнулась: ну да, правильно представляет. Никто не стал бы терпеть демона-убийцу в таком месте.

— И это приводит нас к интересному вопросу, — продолжила я нить своих раздумий. — Душехват случайно набрёл на идеальное для себя пастбище, или долго его искал?

— Или ему подсказали, — подхватил Арейлас. — А если он выбрал его сам, то, возможно, давно живёт в Империи и разбирается в её устройстве.