— Но я узнал твоё имя вчера, — продолжает Тейнан после паузы. — И запомнил, да.

Звучит так, что у меня вновь мороз по коже.

— Я зол на тебя, — выдаёт дракон неожиданно. — По-прежнему. Меня ужасно раздражает твоя наглость. Но брать тебя в жёны я не передумал. Более того, разузнал про твою несостоявшуюся свадьбу и всё сильнее верю, что ты не врёшь. Сейдер бы просто тебя не вытерпел. Так что будь хорошей человечкой, делай то, что нужно. И, может, я злиться перестану.

Я не знаю, что в его словах. Что за ними. Но после всех непреклонных и опасных взглядов звучат они не так уж плохо.

Даже если я не могу убедиться, что мужчина передо мной искренен или не передумает в следующий миг. Не сорвёт оковы. Не решит меня убить! Я снова чувствую сейчас — насколько кошмарно сильные у него руки.

Они разворачивают меня — в одно движение! — и я действительно поддаюсь как детская игрушка.

Но в груди самую малость разжимается, я делаю вздох глубже.

Пожалуй, так можно продолжать.

— Ты ведь не выкинешь какую-нибудь глупость? — Тейнан, кажется, недоволен моим молчанием. — Не обрадуешься, что подчинила три капли воды, и не побежишь подчинять ещё одного дракона?

— Я не смогу, — решаю побыть честной. — Это единственное заклинание, которое я знала, и больше оно ни на кого не подействует.

Он изучает меня, словно опять не верит. Потом неожиданно спрашивает:

— У ваших заклятий всегда есть цена, да? Что ты отдала, чтобы повелевать мною пять минут?

— Кажется, несколько лет жизни.

Взгляд зелёных глаз вновь становится серьёзным и очень пристальным. Пилит меня секунду за секундой. Движений танца Тейнан не нарушает, но его рука сжимается на моей.

— Ты точно сумасшедшая, — заключает он негромко после паузы.

И дальше, не считая его более редких поправок, мы танцуем молча.

Когда заканчиваем, я едва стою на ногах. Отчаянно стараюсь этого не показывать — потому что уверенность мне нужна в любом случае.

— Ладно, уже поздно, — драконий принц вновь смотрит на солнце. — Надо вернуть тебя, пока всё-таки не хватились.

Я обещаю ему, что потренируюсь ещё. С водой в ванной. Он не возражает — и я сжимаю руки.

Завтра я узнаю, к чему всё это приведёт. Только бы получилось.

Только бы всё прошло как надо.

Я жду, что бал в драконьем дворце окажется чем-то напряжённым и роскошным — и тут не ошибаюсь.

На следующий день нас начинают готовить с утра. Заставляют подбирать платья, примерять украшения. Моют, завивают и укладывают волосы. Мои превращают в длинную волну с двумя тонкими косами вокруг головы.

Как вести себя, тоже объясняют долго. Предупреждают не пить много вина, а лучше вообще от него воздержаться.

А потом, после всей этой изнурительной подготовки, которая перемежается для меня с тревожными образами вбегающей охраны, нас наконец собирают и приводят в огромный зал.

Всё здесь украшено мозаикой. В форме цветов и лучей, деревьев и волн. Жёлтые, зелёные, красные камешки ползут по полу, перебираются с него на стены и даже на потолок. Ощущение, что я посреди сада — и в этом каменном саду притаились музыканты, по нему бегают слуги с острыми лицами.

И теперь в этот сад привели нашу пёструю группку невест.

Драконьих женихов ещё нет. Нас заставляют встать в центре, небольшим полукругом. Не смотреть по сторонам, приготовиться и ждать. Контролируют всё это вестник, наги и молчаливая охрана. Без них — ни шагу.

Кроме женихов и нас танцоров сегодня не будет. Мне объяснили, что пока небесные лорды не изволят оценивать, как мы держимся с другими драконами.

Маника, с которой нас поставили рядом, бросает на меня неприязненный взгляд. Когда старая нага отходит от нашего строя, я слышу смешок:

— Неудачниц вместе держат.

Светловолосая Лира и её новоиспечённая подруга — кажется, её зовут Нерика, — разглядывают нас не таясь.

Казалось бы, уж это не должно меня волновать! Но к лицу приливает жар. Внутри всё дёргается — от раздражения и тревоги.

Они правда насмехаться над другими собрались?

Меня просто убивает это: насколько глупо видеть здесь врагов друг в друге, а не в мужчинах, которые играют нашими судьбами? Давить на соперниц, тем более так? Кара задумчиво косится на языкастую блондинку, Аиса неподалёку опускает голову, будто смеялись над ней.