Она боится взглянуть в небо и убедить в своих страшных предположениях. Лицо эльфа освещается белой вспышкой чего-то. Он не отвечает.

– Ты шутишь, да?

Вэл делает шаг обратно, туда откуда пришла и привела беду, потом оборачивается к другу.

– Дай мне магии. Ненадолго. Минуты на три.

– Что ты задумала.

Она качает головой, прикрывая глаза от просящихся на них слез.

– Ты знаешь, что я не уйду пока он не вернется.

– А если он не вернется?

Она не хочет думать об этом, но знает, что уже все решила для себя. Их история или продолжится, или закончится здесь.

– Корлаф, – произносит она тихо. – Ты поможешь мне?

Через мгновение Вэл срывается с места, оставляя после себя голубоватый след. Она нисколько не заботится о том, что может обжечь кого-то, наоборот распаляет свой огонь еще больше. Ей нужно как можно больше решимости. Если все получится, если все так как она думает, если все стремится именно к этому, то она сможет изменить все.

– Куда она? – Шаарен поддерживает еще слабого Итильгида.

Командир уже встал на ноги, но все еще не чувствует твердости в ногах. Яд нагайн с другими не менее опасными ингредиентами порядком подкосил его.

– Спасать его.

Корлаф не отвечает, показывая ему на Вэл, что больше похожа на искру, огибающую по известной ей дуге электрон. Она поднимается все выше и выше, приближаясь к неизвестной, сейчас очень слабо сверкающей звезде.

– Хватит! – она задыхается от прилива воздуха, погасившего ее и заставившего задохнуться. – Ты слышишь меня?!

Вэл встает наверх, стараясь не смотреть в сторону Сфайрата, она обращается к тому, что так слабо напоминает крылья и вообще мало похожее на существо. Это оно. Темное небо не губит людей. Если всмотреться в него, то можно увидеть плавные изгибы и острые пики.

– Вэл! Ты должна уйти отсюда.

Нет-нет. Ей нельзя слушать его, смотреть и думать о нем.

– Я согласна! Ты слышишь?! Я согласна! Я останусь с тобой! Верни все обратно!

***

Это было просто наитием, отчаянной попыткой остановить развернувшийся кошмар и… Ей слабо верилось, что такое возможно. То, что произошло в сокровищнице все никак не шло у нее из головы и не укладывалось в ней. Нельзя повернуть время вспять, нельзя изменить прошлое. Важно только настоящее, что отпускает произошедшее и формирует будущее.

– Вэлиан! Нет!

Кажется, что ее дракон выдохнул все на что был способен. Уменьшился и пропал в темноте.

– Ты уверена?!

– Да!

Вэл кусает губы, ожидая ответа. Она лжет Исфандияру и самой себе. Она ни черта не понимает и не верит, что все может быть вот так просто. Нет таких артефактов и заклинаний, что могли бы поворачивать время вспять. Нет такого морока, что был бы так реалистичен, как стремительно остывающее под руками тело. Ее тело помнит все лучше ее самой. Боль уже прошла, но ощущения все никак не желают забываться и напоминают о себе красочными воспоминаниями и даже слабой болью скрытых синяков на запястьях.

– Верни все!

– Вэл?! О чем ты? Что ты делаешь?!

Она боится опускать взгляд туда откуда слышен голос дракона. Благодаря ей он оказался в ловушке.

– А ты? – спрашивает она тихо, держась за острые края громоотвода.

Пальцы Фэйта оставляют кровавые следы на ослепительной белой крыше, а потом все меняется. Она видит, как отходят тучи, как Фэйт возвращается на место, выпускает пламя, получает удар, что сносит в сторону. В ночь бьют молнии из серых туч, и они тоже пропадают. Кайшер вновь превращается в дракона, отдаляется от занявшей его место Минаре… Драконы возвращаются из-под обломков, они выпускают дым, искры и пламя. Все уходит-уходит и даже Сфайрат исчезает на земле. Все быстрее и быстрее. Вэл слышит далекую музыку вдалеке, чувствует набежавший ветер пустыни, ощущает пальцы на своем бедре, покрепче сжимая не то флюгер, не то громоотвод. Такие чудеса не доступны ей.

– Они ведь будут помнить все, что произошло сейчас.

– Не долго, – откликается мужчина рядом. – Кто почувствует беспокойство, кто-то переживет кошмар наяву, а кто-то только подумает, нафантазирует себе как могло бы быть на самом деле.

– А Сфайрат?!

Стоило только моргнуть. Вновь золото холодит и царапает ей спину. Вновь тело дракона согревает ее, на мгновение задержавшись на бедре в болезненном прикосновении.

– Он ведь жив, не так ли?

– Я спросила не об этом.

– Будет помнить чуть дольше остальных, но уверен, что эта проблема решаема.

– Да?

– Ему нужны были мои шаркисы. Я дам их ему. Ему нужно было золото.

Вэл невольно усмехается его алчному блеску в глазах. Крылатые твари – злобные, а драконы – умные и жадные, но тоже сволочи.

– Жалко?

– Золота всегда жалко.

Они с Фэйтом разговаривали про деньги лишь однажды. Она не увидела этой тени в глазах. Ее дракон гордился тем, что предугадал замысел Аарина и, если и печалился отсутствию золота, то где-то очень глубоко внутри себя.