Шрифт:
– Где? Ну, где?! Ты еще скажи, что рядом с тобой?!
– Знаешь ли ты сколько там женщин?! А сколько уже мечтает убить тебя?!
Вэл пожимает плечами. Ей все равно. Пусть идут. Да, хоть табунами! Она и свечи зажжет, и дверь откроет, вручит бокал с вином и скажет несколько слов благодарности.
– А ты знаешь…
Она замирает, улыбаясь самой себе. Однако, саламандра сердится на нее и шипит.
“Теперь тебе придется постараться затащить его в постель!”
Это не самое трудное дело. Куда больше ее беспокоят планы Исфандияра на этот день. Она должна избежать всего и встречи со Сфайратом в том числе.
“Ни за что в жизни я не стану позорить его!”
– …сколько способов убийства знаю я? Сколько точек на твоем теле отнимут твои руки и ноги? Остановят сердце или отнимут голос. Знаешь ли ты что такое боль, без возможности выплеснуть страдание?
Мулик бледнее, когда она кладет руку ему на шею. Он вне всяких сомнений понимает, о чем она толкует ему. Он совсем ничего не знает о ней, кроме того, что темная эльфийка, чужачка и гостья на его земле добилась желаемого в максимально короткие сроки – она без пяти минут жена императора, страшно произнести это слово – императрица.
– Здесь не хватает моей броши. Она похожа на шпильку и чем-то напоминает крохотную шпагу. Найди мне ее.
Мулик бледнеет, но вряд ли от того, что представляет какой кропотливый труд ему предстоит: перетрясти все вещи в ее бывшей комнате, а если понадобится и залезть в мусор только бы найти такую крохотную вещь. Его трясет от злости. Ведь спросят с него.
– Госпожа, у вас будут новые украшения. Куда лучше этой.
– Я сказала: найди мне ее и срочно.
Мулик вынужден удалиться. Хотя, он, наверное, надеялся на другое. Он ведь душечка-подушечка и наверняка пташки Исфандияра ждут новостей, сплетен о той, что обошла их в этой едва начавшейся гонке
– Я должен…
Вэл закрывает за ним огромную дверь, а там и прикрывает металлические створки.
– Мне нужно снотворное!
Ей не приготовить ничего подобного из того, что осталось на столе. Остается только одно средство, которое поможет ей уснуть и забыть невероятно долгим сном – алкоголь. Вэл заставляет себя пить легкое вино, игнорируя вскоре появившуюся горечь. Ее мутит. Она пьянеет, но недостаточно быстро, чтобы вырубиться и избежать позорной для нее встречи.
– Я хочу принять ванну! – выкрикивает она в коридор, заплетающимся языком. – Горячую! Пекло вас всех подери!
О, да! Не о такой владычице грезили эти покои. Впрочем, она и сама не мечтала обо всем этом.
Глава 37
Фэйт собирается, то расстегивая, то застегивая пуговицу в верхней петлице камзола. Настроение у него не просто отвратительное, а такое что хуже некуда. Постоянное напряжение, беспокойство дракона и изматывающие ночи дают знать о себе темными кругами под глазами.
– Ты вообще понимаешь, что происходит?
Рэндалл влетает к нему в комнату, озирается по сторонам, находит у зеркала и спешит к нему, сваливаясь по пути в широкое кресло.
– У меня такое ощущение, что ничего не происходит.
Антве только создает видимость того, что его беспокоит исчезновение Вэлиан. Он все находит отговорки, чем конечно же злит Фэйта. Он пытается занять его другими заботами. У Фэйта хватило сил на несколько предприятий, но он не задерживается в песках надолго, в тот же вечер, день, ночь возвращаясь обратно. Уверенность в том, что у Вэл все под контролем исчезла в тот же день, как он потерял ее из виду. Он пытается искать ее везде, но чувствует, что все это выглядит как безумные метания и попытки догнать свой собственный хвост.
– Это так жара дает знать о себе?!
Жара. Пески. Вечный шум. Другие запахи – резкие, пряные и такие насыщенные. Другой народ.
– Ты все еще не чувствуешь ее?
Хара оставленная на мизинце Вэл перестала работать и давать знать о себе. В Хавене она чувствовал ее хоть как-то, даже в том доме, который скрывал ее от его глаз. Причин у такого явления мало. Первая, Вэлиан мертва. Вторая, она находится рядом с тем, у кого могущества больше, чем у него. Есть еще и третья, но он сомневается в том, что и здесь волей судьб разместился точно такой же заколдованный дом.
– Нас бы уже не было здесь.
Он не верит в ее смерть. Хотя, последнее время ему снилось всякое, одолевающие его кошмары показывали видения, одно хлеще другого. Сначала он просыпался изводимый ревностью и злостью, потом ужасом и заходящимся от страха сердцем. Его Вэлиан пыталась выбраться, спасала, убивала, но продолжала умирать, как и многие другие, родные и близкие для него существа.
– Что говорит Антве?
Рэндаллл выглядит не менее измученным, чем он сам. Он злится. Сфайрат понимает причину его чувств с чисто меркантильной стороны. В отсутствие эльфийки все его прежние надежды развеиваются, как дым. То, что достаточно одним драконам будет не достаточным поводом для других.