— Ну ладно, прости еще раз. Оставляю вас. Он должен выпить около пинты.

— Чегооо? — девчонка наморщила брови и сложила в трубочку яркие губы.

— Того, — хмыкнул Эгиль, которому она все больше нравилась, — около полулитра твоей крови. И вот еще что, — он приблизил губы к ее уху, — Олив не давай его поить ни под каким видом. Зови меня, если что.

— Разберемся, — Кристин обошла ухмыляющегося скальда, взяла за руку поникшую Олив и тихо, но выразительно сказала через плечо остальным — так, как будто всю жизнь об этом мечтала:

— А теперь, дорогие родственники, пошли все … в сад!

Пятая Руна. Глава 20.

Даже очень старое и очень сильное дерево

нуждается в воде и солнце.

В полумраке комнаты, освещаемой только сполохами угольев в камине, на мягком светлом диване перед ним сидели трое: большой уставший мужчина и две женщины, одна из которых была похожа на красивую ведьму, с огненной гривой, другая — на Снежную королеву. Все трое молчали, хотя со стороны могло показаться, что они ведут между собой странный бессловесный разговор. Время от времени они поглядывали друг на друга — кто с интересом, кто с вызовом, кто с усмешкой…

— Ну, хватит, — нарушила тишину Кристин, тряхнув кудрями и усаживаясь в пол-оборота к Северянину.

Коленями она уперлась в его бедро, одну руку закидывая на подушки дивана за спиной вампира, другую придвигая к его лицу ладонью вверх. При этом Кристин прижалась к плечу викинга грудью, что вызвало у вампира знакомое приятное ощущение. Арн поднял на девчонку свой драконий взгляд, и увидел в ее глазах вызов — она сидела в той же самой позе, в которой когда-то в прошлом он «воспитывал» ее в своем кабинете.

Северянин усмехнулся, и устало спросил, убирая от лица ее руку и продолжая удерживать своей:

— Считаешь, сейчас самое время, девочка?

Олив откинулась на подушки, из-под опущенных ресниц наблюдая за этой сценой. Арн с удивлением отметил, что его фея не сердится и не ревнует. В их триаде устанавливалось какое-то странное, и пока не очень понятное ему равновесие.

— Самое время — для чего, Арн? — Кристин облизывала карминные губы, переводя взгляд с него на Олив, которая начинала проявлять нетерпение.

— Играть в игры, детка.

Вампир выпрямился, отрываясь от диванных подушек и привлекая к себе обеих женщин. И не было в этом движении ни власти, ни сексуального напора — только осторожная уверенность сильных мужских рук и спокойное удовлетворение от того, что обе они подчиняются.

Потому что так и должно было быть.

Три лица оказались рядом — щека к щеке. Прикрыв веки, вампир блаженно улыбался обычной человеческой улыбкой. Без клыков. Его сильные ладони удерживали золотую и рыжую головки, а длинные пальцы зарывались в шелк ароматных волос, бесцеремонно разрушая вечерний стайл. Триаду стал обволакивать сладкий горячий аромат: амбра, смола, старое дерево, дубленая кожа…

— Что это? — восхищенно прошептала Кристин.

— Это наша кровь, — ловя ее расфокусированный взгляд и пытаясь сдержать сердце, одними губами произнесла Олив. — Еще чуть — и я подставлю ему шею…

— Не смей! — тут же осадила ее рыжая, помня, что говорил ей скальд.

Отвернувшись, она порвала клыками запястье, и моментально прижала рану к белым губам Арна, распахнувшего затуманенные глаза.

— Тшшш, — на ухо ему зашептала Олив и слегка потянула за волосы, чуть запрокидывая голову вампира назад.

Убедившись, что ее викинг послушно глотает, девушка откинулась на подушки, аккуратно притягивая их обоих за собой. В отличие от сексуальных возлияний, для энергетического восстановления желателен был полный релакс и комфорт.

Немного погодя, Олив подтянула под себя ноги и удобно пристроилась под боком большого тела викинга. Она обняла его поперек живота и положила голову на грудь. Широкая ладонь Северянина тут же сместилась на спину девушки и прижала ее плотнее. Олив чувствовала, как вампир поглаживает ее кожу пальцами, глотая кровь своего рыжего донора и мурча словно кот. «Моемоемое» — звучало в голове у девушки, проваливающейся в дремоту. Она засыпала под стук своего сердца, медленно перетекая в сознание Кристин.

Любя, ревнуя, жалея и снова — любя…

Последним, что осознала Олив, была мысль, что удары своего сердца она слышит в груди вампира.

Где-то там, почти в другой жизни, в зелени сада под светлеющим небом Прованса, глядя в зеркало, нервно поправляла прическу Эмбер…

Почти отчаявшись добиться от своего Создателя хоть слова, надув губы, за ее спиной стояла Тина, подтягивая корсет непривычного шуршащего шелкового платья…

Согнувшись и опустив золотоволосую голову, сидел на стуле Моррис, сбросивший смокинг и закатавший рукава белоснежной сорочки…