— Ннуу… «Живой и здоровый» говорить о тебе неправильно, но — целый и невредимый — точно!

Моррис говорил это, ощущая заполняющее его чувство родства с этим странным гостем, который — и парень это знал точно — уже не был вампиром.

— А ты изменился, человек, — Цинна внимательно смотрел брату Оливии в глаза. — Ты ведь брат Ливзан, верно?

— Мы все изменились, — просто ответил парень, и представился, протягивая руку вампирскому патриарху: — Моррис. Зови меня, Моррис, приятель.

Цинна хмыкнул, пряча улыбку и, к всеобщему удивлению, крепко пожал протянутую ладонь.

— Отлично, — вампирский патриарх еще раз внимательно вгляделся в брата Лив. — Для тебя я — просто Цинна. Ты станешь хорошим хозяином этого места.

— Хозяином? — в замешательстве переспросил парень.

— Ну, да. Хранителем Перекрестка. Его человеческой частью, — и, не давая ему опомниться, быстро продолжил: — теперь совет. Большой Совет Клана.

— Мы в неполном составе, Создатель, — виновато произнес Арн.

Веселый взгляд Цинны перепрыгнул на Олив, льнущую к телу викинга, ладонь которого, словно у слепого, безотчетно путешествовала с ее плеча на бедро и обратно.

Бессмертный мальчишка снова хмыкнул:

— Кончайте обниматься. Я начинаю завидовать.

И, когда все рассмеялись, а Эгиль, вернувшись в человеческое обличье, вернулся к столу, продолжил:

— Во-первых, комплект полный. Нору наш новый старый друг держит… как это ты называешь, Драккар?

— В клетке своего сознания… — с неудовольствием ответил колдун.

— Ну, да. С ней я побеседую отдельно. Во-вторых, — Цинна снова обернулся к Северянину и Лив, — неправильно будет называть меня Создателем. Уже неправильно. Я — Наставник Оливии, и старший член семьи.

Он помолчал и еще раз огляделся.

— Я со всеми уже знаком, кроме тебя, — он кивнул Кристин. — Подойди.

Кристин неторопливо приблизилась и встала напротив, глядя чуть сверху из-за своего роста — Патриарх клана оказался немного ниже.

Некоторое время они молчали, глядя друг на друга. Арн удивленно перевел глаза на Олив, безотчетно сжимающую его ладонь — она явно нервничала.

— Ты понимаешь, что сделала? — Цинна, взял рыжую за руку. — Жалеть не будешь?

Яркие голубые глаза вампирши полыхнули искрами:

— От сожалений есть действенное средство — память. А память у меня отличная, — она искоса взглянула на Северянина. — И моя семья теперь — Лив.

— Нет, — неожиданно жестко ответил вечный юноша. — Твоя семья теперь — все мы. А чтобы вопросов больше не возникало, мы с Оливией проведем повторную инициацию кровной связи. На другом уровне. Связь «Создатель-Дитя» при этом нивелируется. Будет действовать только чувство кровного родства по принципу «свой-чужой». Степень этого родства отчасти уже сформирована, но не до конца, из-за разницы в человеческом и вампирском сообществах, которая — повторяю — внутри Клана будет нивелирована.

Северянин нахмурился.

— Но ты останешься Главой? — недоверчиво переспросил он.

— Нет. Я буду учить вас принимать себя такими, какими вы становитесь. Учить пользоваться новыми способностями, учить сотрудничать и ассимилироваться в новой изменяющейся реальности. Сочетать это с защитой и… хмм… администрированием вашего кампуса — проблематично. Это твоя задача, Арн. По крайней мере, на этом этапе. А дальше, мне кажется, прекрасно справится Эмбер.

— Не поняла, — Олив вышла вперед, — а Эгиль разве не может быть…

— …Наставником? Нет. Он разве не сказал? Ни Наставником, ни членом нашего Клана.

— Почему?

Арн вплотную подошел к скальду и в упор его рассматривал. Колдун насупился — исподлобья сверкал его зеленый глаз. Он принял вызывающую стойку, которую гламурный прикид не скрывал, а наоборот — подчеркивал. Чуть согнутые в коленях расставленные ноги, большие пальцы рук зацеплены за карманы брюк, все тело собрано, словно поджато. Викинг с неприятным удивлением заметил, что из-под белоснежных манжет и воротника скальда виднеется что-то сине-зеленое, с металлическим отливом. Кольчуга? Чешуя?

— Потому что он — из иной реальности, — пожал плечами Цинна. — Этот мир — не его дом. Здесь он только гость, которого призвала Оливия, чтобы вернуть меня. За что я ему благодарен и обязан. Это и еще то, что он может изолировать нашу революционерку без ущерба для ее здоровья — однозначно хорошие новости. А вот то, что истинной цели его визита в наш мир мы до сих пор не знаем, так же, как не знаем, на чьей он стороне — это новости… неприятные.

— Так давайте у него спросим, — предложила Кристин.