Эгиль бросил на рыжую короткий взгляд и усмехнулся краем губ.

Вперед выступила Эмбер:

— Раз у нас нет связи «Создатель-Дитя», надеюсь, что не будет и дискриминации по половому признаку?

— Что ты имеешь в виду? — поднял бровь Северянин.

— То, что все вопросы мы будем обсуждать всем Кланом, а не по принципу — «это мужское дело».

Эгиль откровенно рассмеялся — заулыбались и остальные.

— Тогда идемте к бассейну, — неожиданно вмешался Моррис. — Там удобнее всего беседовать. К тому же, как Хранитель, — он иронично слегка поклонился Цинне, — я знаю, что если вы, сверхи, решите наподдать друг другу, лучше места не придумаешь — у Перекрестка есть свои секреты.

Он прошел вперед, открывая двери в сад, где полуденные лучи были затенены щитом. На этот раз — почти обычным, совсем как зонтик, потому что новые жители солнца не боялись…

**

— Эгиль, почему ты скрыл? Как я могу тебе доверять? — возмущалась Лив.

— Себе. Ты можешь доверять только себе. Как ты меня чувствуешь — настолько и доверяешь. Никаких проблем.

— А почему же на тебе появилась чешуя? Ведь это чешуя, я правильно поняла? — девушка не отрывалась от его зеленых глаз.

— Я тоже иногда боюсь. Это защитная реакция.

— На что? — изумилась Олив.

— Твои мужчины поняли, что я не договариваю. И они правы. У меня есть дело к тебе. Только к тебе. Ты не сможешь этим ни с кем поделиться, и ни с кем посоветоваться. Это будет только твое решение и твой выбор.

— Да что такое?! Зачем ты интригуешь — мне мало приключений?!!

— Собственной энергии на путешествия во времени у тебя еще нет. Ты можешь двигаться только ментально. А вот с этой штучкой, — колдун провел пальцами по драгоценному поясу, — можешь пройти по временному коридору физически. Живьем. Пройти и вернуться.

Он внимательно и выжидающе посмотрел на девушку. Нет — на сверх-существо, до сих пор чудом сохранившее человеческую личность и физиологию.

— Зачем. Мне. Это. Нужно. — отрывисто проговорила Лив, пытаясь унять дрожь возбуждения.

— Мы уже говорили с тобой о предназначении, которое тащит тебя к цели, меняя тебя, мир и окружающих.

— Ну да, и что??!!

— Но меняясь, ты все же остаешься женщиной! Физиологически… Это значит только одно: твоя детородная функция должна быть использована.

— Чтоооо?!!

— Не ори. Хочу предложить тебе вариант, от которого ты вряд ли сумеешь отказаться. Но твои не-мертвые любовник и наставник вряд ли это одобрят. Эти инстинкты ими давно забыты.

— Говори.

— Я проведу тебя в прошлое Арна. Во время пока он был еще человеком. Ты сможешь забеременеть от него. Ты понимаешь? Ты сможешь родить от Северянина ребенка!

Олив потемневшими глазами смотрела на колдуна.

— А за что ж, — она закашлялась — голос пропадал, — за что ж такой подарок, скальд? Что получаешь ты?

— Да. Я тоже в накладе не останусь. Там ты проведешь обряд инициации кровной связи — викинг станет неуязвим для обычного колдовства. И Эрикером Кровавой Секирой станет кто-то другой — менее яростный и могущественный. И уж точно не бессметнрный.

— Так это — твой грех?

— В моем мире нет понятия греха! — не сдержался Эгиль. — Но есть понятие ошибки. Катастрофической. Инфернальной. Я пришел в чужой мир и вмешался в его жизнь. Теперь несу за это наказание.

— И что будет прощением в твоем мире?

— Возвращение. Я хочу домой.

Они помолчали. Первой заговорила девушка:

— Я подумаю. Но прежде, ты мне подробно расскажешь, как двигаться во времени, пользуясь драгоценным подарком Цинны.

— Нет, Ливия. У нас нет времени на разговоры. Мы можем сделать иначе. Я сброшу тебе данные как файл — за пару минут ты все будешь знать и понимать.

И быстро дашь мне ответ,

— Хорошо. Давай!

Теплые ладони легли на виски, зрачки колдуна вонзились в ее мозг как иглы — реальность исчезла. Девушка судорожно вцепилась в предплечья скальда и перестала дышать.

— И еще маленькое дополнение, — голос скальда доносился, словно через вату. — Во время соития ты получишь невероятную энергию. Чистую первичную энергию самой жизни. Секс с вампиром такого дать не может. Возможно, это и будет окончательной ступенью твоей трансформации. Поэтому будь готова, и не натвори глупостей — менять в прошлом ничего нельзя.

Хотеть — значит мочь. Глава 2.

Женщины чувствуют как-то иначе.