— Я не нарочно, — сказал, хотя следовало молчать.

— Кто ты? — страха в голосе было теперь больше, чем ненависти.

Я слишком плохо разбирался в технологиях этого мира, чтобы придумать правдоподобную для местных ложь, потому от отчаяния обратился к сказкам своего.

— Эльф.

— Кто?

— Вы не знакомы с тайным народом?

Эльфов не существует, это я знал точно, потому и взялся выдавать себя за одного из них. Ложь особенно впечатляет, когда она вся неправда — нет возможности хоть за что-то зацепиться для разоблачения.

— Психиатра? — робко спросил человек со сканером и попятился от свирепого взгляда.

— Обыщи его! — скомандовал Франо.

Грубие ладони тотчас принялись меня охлопывать, рванули рубашку, я ещё подумал меланхолично, что она не моя, Грацис притащил для рекламы, прошлись по ногам, не миновали самые потаённые места, у меня глаза полезли на лоб от непомерного удивления.

— Чист! — доложил охранник, выпрямляясь. Судя по голосу, ему процедура понравилась.

Я поднял опущенные было в смущении глаза и обнаружил, что Франо смотрит на меня с уже знакомой по другим взглядам похотливой одержимостью. И этот туда же? Опять в постель? Они здесь помешаны на сексе? Уж кто бы претендовал! Этот жирный боров всерьёз хочет меня получить? Он свой член уже без зеркала не видит, а всё ещё норовит затолкать его в чужое красивое тело?

Не мог я больше терпеть, прорвалась ярость сквозь все барьеры благоразумия.

Я ударил охранника в развороте, его унесло в угол вместе с оружием. Поймал за шиворот утекавшего парня со сканером, дал по черепу, чтобы заткнулся и не визжал. Психиатра он позвать предложил? Себе теперь зови. Костоправа причём, хотя, возможно и обоих, что я в этом понимаю?

Франо я сбил с ног и первым делом ребром ладони повредил ему немного горло, чтобы не кричал, а потом принялся калечить с удовольствием, за которое ещё недавно начал бы себя презирать. Я избивал его руками и ногами, расчётливо, не спеша, ломал все кости, про которые смог вспомнить.

Я рычал негромко, но рот не раскрывал, опасаясь показывать клыки, которые от переживаний момента вылезли и не хотели прятаться обратно.

Что за мерзкий мир, что я за дурак, если сном и духом мечтал здесь остаться?

Под конец врезал носком ботинка в пах, и несостоявшийся насильник отключился. Меня ещё потряхивала не полностью отгоревшая злоба, но зубы уже приняли человеческих облик. Что ж, удовольствие получил, пришла пора спасать из переделки столь многим желанный зад, ну и всё прочее, что к нему прилагается.

Я глянул в окно. Солнце ещё не село. Прилечь что ли среди бесчувственных тел? Могу даже трупом притвориться, отвезут в морг или на пустырь — закапывать, сделают за меня всю чёрную работу, но вообще говоря, больше всего хотелось выбраться из этого дома.

На лифте ехали довольно долго, значит, этаж высокий. Ночью я мог расправить крылья и улететь, хотя в этом мире так много наблюдающих глаз, что переламываться не стоило. В общем, когда не знаешь, что делать, делай хоть что-нибудь.

Я поправил рубашку, застегнул уцелевшие пуговицы, пригладил волосы и вышел в холл. Звукоизоляция как видно не подвела, потому что второй охранник скучал возле выхода, не подозревая, что стережёт большой мешок с костями и жиром — ведь именно в этот предмет я превратил его наглого хозяина.

— Привет, и до свидания! — заявил я, уверенно шагая к лифту.

— Эй, постой!

— Да мы уже договорились обо всё с господином Франо, завтра я приступаю к работе.

На меня смотрели недоверчиво.

— Рубашку вот порвал! — пожаловался я для достоверности и облизал губы.

Следовало накусать их что ли ради пущей реалистичности, словно я долго целовался. Охранника как будто не смутило, что его хозяин раскладывал молодого парня, причём в присутствии двух свидетелей, и мне захотелось вернуться и проверить, точно ли я все кости сломал этому ублюдку или есть ещё поле для плодотворной деятельности, но задерживаться всё же не стоило.

Я уже почти ушёл, но вернулся, дал этому мужчине кулаком в брюхо и пока он стоял, согнувшись и пытался вдохнуть воздух для крепкой брани, отыскал в кармане баллончик со знакомым запахом и сумел им воспользоваться. Пусть поспит человек, и мне спокойнее, и ему. Я не был уверен, что он не кинется тотчас в кабинет, кто же знает, каковы здесь порядки?

Спустившись на первый этаж, я оказался в огромном зале, где сновало множество людей, лежал на блестящем полу предвечерний мягкий свет и вились по причудливым колоннам не менее вычурные растения. Запах подсказал, что они не живые, но выглядели совсем как настоящие.

В гараж, как видно, следовало спускаться ниже, но я не вернулся к лифту, решил до наступления темноты затеряться здесь среди растений и спешащих куда-то людей.

Оглядываясь в этом шумном и неприятном месте, подумал, что напрасно надеялся прижиться. Да, выучить название гаджетов и правила пользования ими, завести счета в банке и раздобыть документы — трудно, но достижимо, а вот чувствовать себя комфортно в перекрестье липких взглядов, непрерывно ждать посягательств со всех сторон — слишком сложно. Я оказался не готов. Дома на меня претендовал один Аелия, от прочих защищал статус, а здесь мнимая свобода оборачивалась социальным рабством. Когда всем должен и при этом непонятно что — это как-то чересчур.