Я делал вид, что кого-то дожидаюсь — старая уловка, одинаково применимая во всех мирах и временах. Иногда доставал телефон и смотрел в него, как делали все. Свет понемногу приобретал золотые предзакатные тона, и я уже почти поверил, что смогу исчезнуть из громадного здания без проблем и помех, когда в прозрачные стеклянный двери деловито просочились мужчины в форме. Кажется, это называлось полицией.

Я не слишком встревожился, их всего пятеро, а затеряться в сутолоке не так сложно, отступил в сторону тихо шумящего фонтана — надо же какая роскошь — и не глядя на людей принялся смещаться ближе к выходу, так чтобы оказаться у них за спиной.

У меня ничего не вышло. Они словно знали, где я, развернулись и пошли хищной цепью. Я видел, как шевелятся губы, хотя не разбирал слов. Под одеждой что-то вроде брони, а в руках недлинные, но грозные на вид палки.

Другие люди сторонились полицейских, хотя особой тревоги не выказывали. Как же спрятаться, чтобы меня не заметили? Вроде бы веду себя точно так же как другие, ничем не выделяюсь в толпе, почему эти в форме идут прямо на меня? Заранее отыскали с помощью видеокамер? Так я много раз переходил с места на место. У меня даже чипов нет. Я не знаю, что это такое, но раз их не нашёл сканер парня с психиатром, хотя теперь, пожалуй, с сотрясением, так и эти ничего не найдут.

Я оглянулся. Отступать было особо некуда, сзади смыкались стены, дальше виднелся арочный проём в какое-то кафе, возможно, там удастся отыскать выход на улицу? Теперь всё равно, что солнце ещё не село. Найду где-нибудь тень.

Направился уже к новой цели как воздух передо мной вспыхнул сияющими полосами, затрещал и какая-то сила бросила назад. Я на мгновение растерялся, и этого хватило кому-то из полицейских. Удар по голове отправил бы в небытие, временное или постоянное, среднего человека, меня же заставил отпрыгнуть и налететь на те полосы, что ниоткуда трещали в воздухе.

Боль прошила до пяток, хотя я всё ещё готов был сражаться за свободу и жизнь, но почти сразу вновь сообразил, что нельзя выдавать свою нечеловеческую суть, иначе против меня поднимется уже существенная сила. Я запоздало застонал и рухнул на пол, притворившись, что потерял сознание.

В бок опять чем-то ткнули от чего судорога прошла по телу, но я не подал виду, что мне больно и продолжал лежать. На этот раз, кажется, поверили.

Меня подхватили за руки и поволокли, обращаясь довольно грубо. Из-под ресниц я бросал иногда взгляды по сторонам и видел лица людей. На одних прижилась едва скрытая брезгливость, другие кривил страх, но были и те на которых читалось сочувствие. Люди всё же оставались людьми, и я был им за это благодарен.

Двери. Я стиснул зубы, чтобы не закричать от боли, когда меня облил жгучим огнём солнечный свет. К счастью, полиция спешила спрятать добычу. Меня забросили в фургон, и задымиться я не успел. Кто-то влез следом, сел на грубую лавку, так что мне пришлось и дальше изображать обморочного, дожидаться подходящего момента.

Про себя я решил, что всё, с моей жизнью здесь покончено. Как только освобожусь, найду попутную машину, уеду отсюда обратно в тот городок, а там уже по горам добегу до барьера. Хватит. Я здесь не на месте и нужен только извращенцам, а там от моего благоразумия зависит жизнь охотника. Он хороший человек, я обязан защитить его по мере сил. Пусть ящерка делает со мной, что захочет, я уже не ощущал прежнего страха. Здесь меня качественно напугали.

Ехали недолго и опять путь завершился в подземном гараже, так что новая пытка светом не грозила, а вот перспектива быть избитым дубинками вполне просматривалась. В глубине души я надеялся, что меня бросят в камеру и оставят приходить в себя, но зря, упования не сбылись.

Притащили в комнату для допросов, так это кажется называется, посадили на стул, одну руку пристегнули блестящими кандалами к металлической штуковине. Под нос сунули нечто такое вонючее, что я пришёл в себя раньше, чем обдумал, стоит ли это делать.

— Вот так, голубчик! — произнёс крепкий мужчина с остриженными очень коротко волосами.

Я кашлял, пытаясь избавиться от мерзкого запаха. У вампиров тонкое обоняние, чувствовал я себя прескверно.

— Что вам нужно? — спросил хрипло. Нос и горло ещё жгло, хотя боль быстро отпускала.

— Выяснить некоторые обстоятельства, милый юноша. Напомните-ка ваше имя?

— Аелия Лакке! — ответил я без запинки.

Пусть ищут. Они справились быстро.

— А если подумать и назвать настоящее?

— Какое помню.

— С памятью значит проблемы, а как людей убивали, надеюсь, не забыли?

— Я никого не убивал.

На большом экране тут же появилось изображение знакомой комнаты и трёх тел. Вообще-то, я оставлял всех исправно дышащими, если кто-то убавил им жизни, то это не моя вина. Любопытно, конечно, кто так удачно воспользовался случаем, но наверняка у толстого Франо достаточно врагов, о которых я не знаю и знать не хочу.

— Неужели вы думаете, что я мог справиться с тремя людьми сразу? Вы посмотрите на меня, я же молодой и хрупкий, я понятия не имею, кто всё это сотворил.