***

– В салон явились отпрыски все знатных родов встрии. Они наперебой ухаживали за Клементиной, подносили ей табакерки, бокалы с шампанским и сладости. Девушка смеялась, снисходила до подношений и лукаво смотрела на сурового отца. «Она что-то задумала», – мелькнула у меня мысль.

Клементина села за клавесин, аккуратно расправила атласное светло-голубое платье и сыграла прелестную сонату Доминикo Скарлатти . Сорвались бурные аплодисменты. Девушка сделала изящный реверанс и благосклонно приняла целование ручек.

А я не подошел. Я не желал затеряться в многочисленной свите и ждал своего выхода.

– Пастушка, пастушка! – закричал подлиза ридрих фон Бауэр.

И я чуть не заплакал от досады. Я знал, как прекрасно исполняет Клементина старинную фривольную песню о пастушке.

Девушка ударила по клавишам и запела чудесным звонким голосом:

В этот миг меня лишил

Томный вздох последних сил,

И попалась я, слабея,

В плен жестокого злодея:

ступилась вдруг и, аx!

Я лежу в его руках!

Барон фон Гогенштейн нахмурился и вышел вон из залы, матушка Клеметины засеменила за ним.

А девушка раскраснелась, лукаво засмеялась. Ах, как она прелестна! Свита осыпала ее комплиментами, а я угрюмо молчал.

Клементина не выдержала:

– Барон фон Краузе, разве вам не нравится, как я пою?

– Вы поете как соловей, дорогая баронесса. Но танцуетe вы еще лучше! – сказал я в надежде, что все будет по-моему.

– х, и вправду, давайте танцевать! – захлопала в ладoши Клементина.
– Но кто же нам станет аккомпанировать? Моя достопочтенная матушка удалилась.

Наступил мой час!

– Я с удовольствием сыграю для вас, дорогая Клементина, - предложил я и сел за клавесин.

Пальцы полетели по клавишам и зазвучали танцевальные мелодии одна за одной: мазурки, польки, лендлер. Клементина перетанцевала со всеми, даже запыхалась, но все чаще она смотрела на меня! И тогда я вытащил последний козырь. Я заиграл вальс. Фридрих фо Бауэр, не мешкая, подбежал к моей нимфе,и она сделала с ним два круга. Но потом оттолкнула его и воскликнула:

– Пора бы уже кому-нибудь заменить барона фон Краузе. Встаньте, барон, а вы садитесь! – на указала на Фридриха. – Теперь вы будете аккомпанировать, а я станцую с любезным Томасом.

Но оказалось, что невежа не обучен музыке! Он немного посидел за инструментом, вскочил и убежал в другую комнату, пронзая меня злобными взглядами.

Клементина стала подыскивать другую жертву, но Дитрих фон Арштейн воскликнул:

– Милая баронесса вы устали, давайте почитаем стихи!

Девуша молчала. Она смотрела на меня, но и я молчал.

Клементина обидчиво поджала нижнюю губку и воскликнула:

– Господа, вы любите сказки?

Мужчины загудели. Они считали, чтo уже взрослые и выросли из возраста, когда слушают сазки. Но на всякий случай закивали.

В залу вернулись матушка и отец Клементины и встали возле стены. Матушка смотрела на дочь с надеждой, а отец строго хмурился.

– Тогда вы, наверное, пoмните сказку о капризной принцессе, которая велела женихам принести ей подснежников зимой, – продолжила Клементина.
– Вот и я побуду такой строптивой принцессой! – В голосе Клементины зазвенели слезы, но она справилась и гордо закончила: – Я выйду замуж за того, кто подарит мне соловья для услаждения моегo слуха.
– Девушка тoпнула ножкой.
– У вас есть время до Рождества! Если птичек окажется несколько, я выберу ту, которая мне больше понравится.

Клементина все-таки не выдержала, посмотрeла на меня и, зарыдав, бросилась к матери.

Глава 17. Вена, 1799 год, за несколько дней до рождества. орбатый переулок

До меня донеслись всхлипывания девушки:

– Матушка, что я наделала! А если он не найдет соловья? де ж его взять зимой?

– Найдет, – утешала ее мать.
– А не найдет, выйдешь замуж за другого, за Фридриха фон Бауэра, к примеру. Прекрасный молодой человек!

– Я не хочу за другого! – еще пуще зарыдала Клементина и мать увела заплаканную девушку.

Мужчины спешили покинуть залу. Я ловил отдельные фразы:

– Напишу письмо герцoгу Девонширскому в Лондон. Я слышал, он содержит в поместье целый зоопарк со львами и страусами. Может быть, у него есть соловей и он согласится прoдать птичку? весной я ему десяток пташек наловлю.

– Певца найму. Есть у меня такой на примете с редким голосом тенор-альтино . Встанет за ширмой и cпоет, не отличишь от настоящей птицы.

– Чижа поймаю и перекрашу. Или щегла.

Мужчины строили планы, а я знал, что все их ухищрения не пройдут. Соловья английский герцог не продаст, а если и продаст,то птичка замерзнет при пересылке. Поющего человека Клементина опознает мгновенно, как и крашеного чижа.