– Давай, только...

Нюра чуть помрачнела.

– Я ведь не одна.

– Как не одна?

– Да у меня Манька на буксире.

– Ну?

– Понимаешь, у нее двойка по русскому, дисциплина плохая, и грязнуха. Ну, мне звено смотреть за ней и поручило. И по русскому я с ней занимаюсь.

– Ну и занимайся, а играть или в лес пойти можно и без нее.

– Нет, я без нее никуда. Мне ее перевоспитывать дали.

– Как же быть, Нюрочка?

– А ты не можешь с ней тоже дружить?

Таня дернула себя за вихор, подумала.

– Ну, давай, зови ее, эту Маньку.

Нюра вскочила и закричала:

– Манька, Манька! К ручью беги!

Вскоре появилась Манька. Сразу видно, что неряха - вихры так и торчат. Познакомились.

И Нюра сразу стала Маньку перевоспитывать.:

– Опять не причесалась сегодня?

– Причесалась, вот ей-богу, причесалась!

– Не божись и не ври! В пионеры не примем, если будешь врать да божиться. А почему на платье дыра?

– Вот не знаю, не знаю, утром не было, ей-богу, не было!

– Опять? На, чини!

Нюра вытащила из блузочки иголку с длинной ниткой и дала ее Маньке.

Манька села, нелепо выставила ноги и стала большими стежками зашивать дыру.

– Безударные гласные выучила?

– Выучила!
– заныла Манька.- Коза - козы, лоза - лозы!

– То-то! А теперь причешись!

Нюра протянула ей гребенку.

Но Манька взбунтовалась:

– А ну вас, надоели!

Она показала Нюре нос и отбежала в сторону.

– Буксир надоедный!
– крикнула она издали.

– Ну вот, видишь, какая она? Разве я могу ее бросить!

Когда к вечеру собрались домой, Нюра с малышами пошла провожать гостей за околицу. Манька увязалась за ними.

Пропустив старших вперед, Таня остановила Нюру:

– Так дружим?

– Дружим.

– Навечно?

– Навечно.

Таня протянула руку, Нюра положила в нее свою.

Подскочила Манька.

– Клади и ты, Манька,- сказала Нюра со вздохом.- Только смотри мне!

Три девочки крепко сцепились руками.

– Дружить навечно!
– сказала Таня.- Радоваться вместе и помогать в беде!

– Радоваться вместе и помогать в беде!
– как эхо, повторили Нюра и Манька.

Климушка в огороде

Таня заскучала.

Который день она все одна да одна дома.

Власьевна чуть свет уходит в колхоз.

– Душа не терпит в такие дни отдыхать,- говорит она,- хоть в отпуск людям помогу.

А Лены тоже целый день дома нет. То она с Марьей Петровной составляет списки ребят, которые должны в школу идти, то к ученикам ходит. А больше всего сидит в правлении колхоза и добивается связи с районом, чтобы получить сводку о боевых делах и победах. Ведь газеты приходят только на третий день, а народ хочет знать сводку сейчас же. Шутка ли, какие дела на фронте происходят! Куда наши добрались!

Вот и поручил Леночке комсомол принимать сводку по телефону, а потом записывать ее и у дверей правления вывешивать.

Раньше, бывало, слушая сводку, горбились люди, горько стискивали зубы, а теперь слушают, читают и словно молодеют на глазах. И плечи расправили, и поглядывают друг на друга с гордостью, и улыбаются.

И летят по деревенской улице из бревенчатой избы в закопченную кузницу, в поля, где день и ночь гомонит работа, незнакомые прежде названия: Сан, Висла, Яссы... Просто говорят бабы у колодца о Румынии, о Болгарии, будто это тут, в соседнем районе.

– Ну, твой-то где теперь?

– Доподлинно не пишет, а в чужой стране.

– И как?

– Не нравится. Пишет - поглядел на их поля и рассмеялся: поле не поле, а нашей бабушки одеяло; что ни шаг, то лоскут.

– Единоличники, значит, всё бедняки?

– Ну, да. Отсталость.

Теперь уже тяжесть не в тяжесть. Ничего, что ночи не спят, что болят косточки,- лишь бы у бойцов сапоги были крепкие, в солдатском котелке щи жирные да хлеба к ним вдоволь. Заслужили бойцы заботу и ласку. Ишь, как шагают. Недолго теперь уже... Надо только и нам подружнее нажать, вместе идти победе навстречу.

Идут с поля колхозники и к крыльцу правления заворачивают: сводку прочитать. Читают и радуются.

А Тане Власьевна не велела уходить со школьного участка.

– Ненароком заведующая приедет или из района, ты меня тогда позовешь.

Сегодня, правда, Власьевна в школе окна моет, а Таня все равно около дома сидит. Скучновато Тане.

День выдался на редкость тихий и солнечный. Таня взяла старый тулуп, расстелила его на школьном огороде у забора, уселась, поджав под себя ноги, и принялась еще раз перечитывать "Тимур и его команда". Но читать было лень. Сладко пахла белая кашка, лениво гудели шмели в пушистых меховых шубках, вспрыгивали на колени Тане озорные кузнечики,- посидят, посучат ножками и дальше запрыгают...