Мы потихоньку вышли на аллею, ведущую к центральному входу в парк.

— А где ты живешь? — понимая, что его решение обсуждать больше не стоит, задала другой интересующий вопрос.

— Сложно ответить… у меня три дома. Везде понемногу. В основном в Бандаберге.

— Это где?

— Квинсленд. Австралия. — Улыбнулся.

– Ясно…

— Дашуль, у меня будет просьба. — Приостановившись, достал свой телефон. — Давай отключим мобильные на пару часов. — И нажал на кнопку сбоку, глядя при этом на меня.

— Зачем? — слушая короткую мелодию, оповестившую о том, что Влад больше вне зоны доступа, машинально полезла в карман за своим.

— Разговор что у нас будет дальше — не из легких, а потому мне не хотелось бы, чтобы нам мешали.

— Хорошо. — Выключая свою раскладушку, даже мысли не возникло, что потом из-за этого могут возникнуть проблемы.

Как только я выполнила его просьбу, он, не мешкая потянул меня к огромной машине, прихватив слегка за локоть. Помог сесть на заднее сиденье и сам устроился рядом.

— А… э-э-э… — только и смогла прошептать, после того, как сарай на колесах двинулся с места.

— Не переживай, я верну тебя туда же, откуда сейчас забрал. — Пообещал Влад, видя мою обеспокоенность.

— А куда мы?

— Посидим в ресторане. Ты же не обедала сегодня, верно?

Откуда он догадался — не спрашивайте. Я списала его предположение на то, что слишком быстро схомячила сладкую вату.

Ехали мы буквально минут десять, петляя по улочкам, после чего оказались у входа небольшого заведения расположенного в полуподвальном помещении. Устроившись за одним из столиков и сделав заказ, задала самый мучительный вопрос:

— Расскажи мне. Что тогда случилось?

— А что знаешь ты? — выпив воды, откинулся назад.

— Не много. Мне рассказали, что у вас захотели отобрать бизнес, и что вначале пропала Юля, а потом вы с Пашей. Где-то через месяц, или больше — нашли… трупы.

— Примерно так все и было. В подробности я тебя посвящать не буду, а если вкратце… — Он задумался на минуту, а потом, печально улыбнувшись, огорошил: — Всему виной Серега. Помнишь его?

— Смутно. Но да, немного.

— Этому придурку не жилось спокойно. Очень любил погонять понты, за что в итоге и пострадал. Ну а мы прицепом за ним. — Было очень необычно слушать его речь с ругательствами и английским акцентом одновременно.

— То есть?

— Как-то, будучи пьяным в сауне с малознакомыми нехорошими дядями начал рисоваться тем, как круто доит двух лохов, чем вызвал интерес и зависть. — Сделав еще глоток воды, Влад продолжил: — Его убрали буквально через неделю. Еще через две — разнесли в пух и прах всю его бригаду.

— Зачем?

— Чтобы не делиться. — Удивленно ответил, заставив лишний раз осознать, насколько ничтожной может быть для других чужая жизнь, когда речь заходит о деньгах. — Потом вышли на нас и заломили абсурдную сумму.

По нему было видно, насколько неприятно и больно давался этот разговор. И тем больше грело осознание того, что делает он это исключительно из-за и для меня.

— Мы с Пахой вначале торговались, но чем дальше, тем больше понимали, что надо валить из страны. Успели вывести активы.

— А… Юля?

— Ее забрали на Пашкиных глазах…

— Как?!

— Возможно, все и обошлось бы, но Юля вышла из роддома, не дожидаясь пока подъедет машина.

— О, боже. — Мне стало жарко, душно и дурно одновременно. — Она… была беременна?

— Да. Три месяца.

Не имея сил ни вдохнуть, ни выдохнуть, беспомощно осмотрелась по сторонам, чем привлекла внимание официанта.

— Вы еще что-нибудь желаете? — он сразу же подошел к нашему столику.

— Да. Водки. — Услышанное выбило из колеи, и, не смотря на то, что вначале намеренно отказалась от спиртного, понимала, что теперь без него не обойдусь.

— Бутылку хорошей водки и соленья, что у вас есть. — Легко согласился Влад.

— Может селедочку с луком?

— Нет. Нам сегодня еще целоваться. — Ответ огрел меня так, что не смогла сдержаться и вздрогнула.

— Что?!

— Не дергайся. Шучу. — Довольно улыбнулся, показав белые зубы.

— Покурим? — Предложила, потянувшись за сумкой и желая сменить тему.

— Я бросил, но компанию тебе с удовольствием составлю. — Вставая, протянул мне руку, которую я проигнорировала.

Мы вышли на улицу, где он вдруг достал зажигалку.

— А говоришь, что не куришь.